Триумф безголовых

Немало таких смельчаков полегло от мечей южан уже в первые дни осады. Но благодаря этим героям Солнечный лишился двух требушетов и одного склада с бомбами. И те, и другие были сожжены лазутчиками, заодно перебившими орудийные команды и стражу. Также на счету эфимцев было несколько уничтоженных обозов и один освобожденный лагерь рабов и военнопленных.

Впрочем, помимо этих лазутчиков в округе скрывались отряды легионеров, которым не было нужды всякий раз отступать в город. Отлично зная местность, они таились в окрестных лесах. И тоже портили южанам жизнь, нападая на них конными дозорами окрест полевых лагерей.

К несчастью для Солнечного, он не мог выкурить противника из чащоб лесными пожарами. Ибо готовясь к долгой – возможно, многолетней, – осаде, король не собирался лишать свое войско дров и стройматериалов для насыпи. Вот и приходилось ему прочесывать незнакомые дебри отрядами фантериев. Которым постоянно стреляли из кустов в спины и которые не горели желанием заниматься такой работой.

В общем, обе стороны несли первые потери. Незначительные, но их списки пополнялись ежедневно, так что передышкой в Золотой войне и не пахло. А миром тем более. Но кое-что общее у южан и эфимцев имелось. И те, и другие с тревогой глядели на север, откуда со дня на день обещали нагрянуть дружины Гвирра Рябого. И не только они, но и множество браннов – наемничьих братств Хойделанда, – которые тоже пожелали участвовать в осаде.

Ясно, почему их боялись в Тандерстаде. Но Григориус Солнечный тоже нервничал перед встречей с Рябым. Ходили слухи, что южане и островитяне заключили предварительный союз, но по большому счету он был писан на воде вилами. Если Гвирр увидит, что его армия значительно превышает числом армию Промонтории – а такое могло случится, поскольку вторая участвовала в войне гораздо дольше первой, – вероломный король севера мог подтереться былыми договоренностями. И объявить, что это он здесь всем верховодит, и что это его осада, даром что Солнечный начал ее раньше.

Но пока что король юга чувствовал себя у стен Тандерстада полновластным врагом. И осыпал город бомбами, показывая эфимцам свое могущество и техническое превосходство. Надо думать, Григориус обрадовался бы, пригласи его Вальтар Третий на переговоры. Но тетрарх до сих пор так и не ответил на предложение южан о сдаче города. Если, конечно, не считать таким ответом трупы, которые оставляли за собой легионеры в своих ночных вылазках.

Однако король Промонтории был не единственный смертельный враг тетрарха, жаждущий с ним увидеться. Вторым таким врагом был последний кригариец, для которого встреча с Вальтаром стала теперь главной целью в жизни…

Глава 23

– Я должен сообщить тетрарху всю правду о случившемся. И для него, и для меня это вопрос жизни и смерти, – заявил ван Бьер, цепляя к ремню ножны с мечом. Судя по его решительному виду, ему надоело отсиживаться в лавке Гезира и он собрался ее покинуть.

– Нет-нет! Это очень плохо мысль, сир Ванбер! Ты нельзя ходить на город! – запротестовала его сиделка. Вернее, Эльруна больше ею не была, ибо теперь Баррелий мог сам о себе позаботиться. Но все же Псина велела махади и дальше приглядывать за кригарийцем – мало ли что.

И вот это «мало ли что» случилось.

– Ты и правда собрался к тетрарху? В Мунрок? Сам? Прямо сейчас? – удивился я.

– Пускай я получил недавно по башке, но мозги мне не вышибли. – огрызнулся монах. – Нет, конечно, ни в какой дворец я не потащусь. Просто хочу проветриться, размять ноги и осмотреться. Я десять дней провалялся в бреду и затем четыре приходил в себя. И я точно сойду с ума, если проторчу в этой комнате еще хотя бы полдня.

– Но на улицах опасно! Идет обстрел! – воскликнул я, указав на окно.

– Вот и замечательно, – кивнул Пивной Бочонок. – Значит, сейчас никому нет дела до поисков выжившего кригарийца. Лучшего времени для прогулки не придумаешь.

– Я иду с тобой, – отрезал я. Бог свидетель, как же мне этого не хотелось! Но оставаться в провонявшей кислым потом и блевотиной комнате, терзаясь страхом, вернется Баррелий или нет, мне не хотелось еще больше.

– Твоя воля, – не стал возражать кригариец. – После того, что ты и шмакодявка для меня сделали, я больше не вправе тебе что-то запрещать. Впрочем, я и так хотел попросить тебя со мной прогуляться. Но раз ты сам вызвался, тем лучше.

– Я доложить саяна, что ты уйти, сир Ванбер! – предупредила Эльруна. – Так не делать хорошо… Не так хорошо делать… Хорошо делать не так… Тхаль акран! Как же говорить?

– Так делать нехорошо, – подсказал я. – Совершенно с тобой согласен – «сир Ванбер» еще малость не в себе. Но разве его удержишь?

– Беги-беги, докладывай, – напутствовал лопоухую кригариец. – И не забудь напомнить саяне, чтобы она держала меня в курсе своих дел. А то что-то в последнее время она забывает делиться со мной своими планами…