Триумф

– Ты учись не злиться… Так нельзя. Но хорошо, что сегодня пришла в себя… И не ненавидь так сильно никого никогда. Никогда. Это возвращается. А если будет ребенок? Научись думать хорошо… Обо всех.

Я не была чудовищем. Просто он был первым человеком, которому я призналась в любви. Я была открыта и не защищена. Любая обида, исходящая от него, наполняла глаза слезами, и я не знала, куда себя деть. В первое время так вообще не могла дышать. Ужасающая зависимость от другого человека. Я ненавидела, когда он не понимал этого, обижал меня просто так, от плохого настроения, проблем, к которым я не имела отношения. Мы были привязаны друг к другу. Могли создавать вместе что-то хорошее, но первое время почему-то предпочитали ранить друг друга. Однажды он ни с того ни с сего отпраздновал Новый год не со мной, а с неприятными приятелями, у которых были перманентные проблемы с личной жизнью. И которые, кстати сказать, не прочь были со мной пофлиртовать. Этого случая я так и не простила.

Когда-то я читала в оригинале мемуары Софи Марсо – кажется, они назывались «Лгунья». Марсо заработала себе имя на экстазе французской молодежи – фильме «Бум». А потом влюбилась в Анджея Жулавского, который мало того что был поляк, но еще и старше на целую вечность. Марсо выплатила своей киностудии огромную неустойку – практически все заработанные ею деньги, – таким образом избавилась от обязательств и уехала в Польшу. Жила в маленькой квартирке, носила самые непритязательные наряды, потому что Жулавский считал, что кичиться, когда граждане его страны не в лучших экономических условиях, стыдно. Они прожили вместе лет десять, а потом разошлись. Марсо везде говорит, что с мужчинами ей в жизни повезло – они научили ее отличать то, что действительно важно.

В принципе, я проецирую эту фразу и на себя. Что бы ни случилось, чем бы ни кончилось, Олег много для меня значит. Да, наши отношения похожи на бред, они очень неровные, в них глубины страсти и кошмарный ад выяснения отношений, болезненных обид. Никому в жизни я не говорила таких ужасных вещей, никто в жизни не обижал меня так, как он. Никому в жизни до него я не признавалась в любви. Ни с кем не была так счастлива, никто не вызывал столько нежности.

– Ты, когда спишь, такой славный, – губки, носик, мордочка в целом, глазки, реснички…

– Мне кажется, вот я буду тебя любить, а обстоятельства и страхи окажутся сильнее, и я всегда буду одна. Иногда у меня бывает такая тоска, ужас. Вечером. Неважно.

– Иногда ненавижу, иногда жизнь бы отдала за тебя.

Глава 3 «НОРМАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ»

1

27 лет. «Гении, как правило, умирают молодыми. Томмазо ди сэр Джованни ди Моне, известный как Мазаччо, ушел из жизни в 27 лет, даже раньше, чем Моцарт. Но он до сих пор считается одним из трех основоположников Ренессанса, наряду со скульптором Донателло и архитектором Брунеллески».

Какие глупости. В 27 лет жизнь только начинается. И любовь. Мне уже почти 27, и я очень счастлива. Я программирую себя на счастье. Безусловную эмоцию, раскрашенную в теплые оранжевые тона. Я выкрасила стены в оранжевый цвет. Мы очень много времени проводим у меня дома, и я уже не борюсь с тоской вечерами. Нам очень хорошо. Теперь не я помогаю и не мне помогают, а мы помогаем друг другу. Поддерживаем как можем. Реконструируем миры друг друга для последующих свершений. Я опять стала идеалисткой. Он рассказал мне кучу разных любопытных вещей про искусство. Откуда он все это знает…

Его зовут Андрей. Он работал в крупной российской компании, но недавно оттуда ушел. Мой ровесник. Его отец очень хорошо зарабатывает, он топ нефтяной компании. Андрей отдыхает, у меня отпуск, мы размеренно живем, счастливы, не надо выкраивать времени для встреч. Нам интересно вместе. Он все тонко ощущает, говорит, когда ему было 25, он мог несколько дней подряд не выходить из дома, чувствовал себя изгоем и неудачником, если что-то не получалось. Он напоминает мне меня, и у него, как у меня, сейчас все хорошо. Просто он не поверхностный. И эрудированный. Надеюсь, это надолго.

И я столько всего нового узнала. Не просто так люди открывают галереи. Во всем этом есть душа и жизнь, а это и есть самое главное.

«Тебе нравится Матисс? Посмотри, какой цвет…»

А я смотрю на него – холодные голубые глаза, очень красивые губы, не тонкие, но и не полные. Что, он думает, будет дальше… Все так зыбко, не хочется, чтобы кто-то на что-то рассчитывал, а потом сделал бы все не так и испортил. Жизнь такая сложная, и почему-то мне с юности кажется, что прожить ее с кем-то… Точнее, правильно действовать, когда человек, какой-то другой человек, не связанный с тобой ничем, почему-то решает провести ее с тобой… это огромная ответственность.

Целый мир… Столько разных людей. Какова вероятность, что ваши пути пересеклись случайно и у вас нет ничего общего. Просто иллюзии, чтобы сбежать от одиночества. Вероятность – под 100 процентов. Но быть одним тоже невыносимо. Поэтому лучше вдвоем, но все-таки не привязываться, потому что потом можно очень больно разбиться.