Три пары

Он осмотрел улицу, затем вскарабкался на ворота и спрыгнул по другую сторону. Растения были свалены в кучу, как будто их просто сбросили с грузовика доставки. Следы экскаватора проделали в куче борозды, уничтожив большую часть растений и поломав деревья. За ночь дождь превратил почву в грязь. Все, что можно было спасти, – это парочка овсяниц и декоративное деревце кизила. Стоя у ворот, он пытался придумать, как перетащить растения через верх, когда увидел прохожего с ребенком на самокате, который наблюдал за ним. Это лишь вопрос времени, когда кто-нибудь решит, что он не только незаконно проник сюда, но и что-то украл. Шэй перебросил растения через забор, глядя, как они ударились о тротуар и скатились в сточную канаву, раскидывая по пути грязный компост. Он спрыгнул вслед за ними.

Шэй мчался по автостраде на своем грузовике, в голове теснились многочисленные вариации речи «чтобы ты сдох, Макдона». Он навис над рулем, прижимался к легковым и грузовым автомобилям, вилял, обгонял и снова возвращался в свою полосу. Он не мог позволить себе оставаться на трассе в таком состоянии, он бы убил кого-нибудь, возможно, себя самого. Шэй прижался спиной к сиденью и нажал на педаль газа. Резкое изменение скорости и сопутствующая инерция вызвали у него тошноту.

Он зашел к миссис Дейли и предложил ей кизил. Высота деревца теперь составляла всего лишь фут, ствол раскололся, осталась одна тонкая ветка. Он рассказал ей все. Она была в ярости.

Он выливал ведро воды вокруг свежепосаженного деревца, когда она вышла к нему с чашкой чая.

– У тебя небольшой шок, не правда ли, дорогой? – Она взяла его за руку, завела в дом и усадила за маленький кухонный столик. Шэй внезапно почувствовал себя совершенно измотанным. Миссис Дейли положила перед ним сэндвич. Джем и масло. Разрезан наискосок. Его мать, умершая от рака более двадцати пяти лет назад, делала сэндвичи так же. Боль от тоски по ней была так же сильна, как и прежде. Миссис Дейли порылась в шкафах, достала бутылку рождественского бренди и плеснула ему в чай. От шока. Он возразил, что ему еще придется ехать домой, но она не принимала отказа. Он услышал собственный смех и попросил еще один сэндвич с джемом, не торопясь встретиться с Евой.

Когда он пришел домой, Ева была на кухне, помогая девочкам со сложением.

– Ты рано? – сказала она, наклонившись над плечом Кейт. Тройка была написана не в ту сторону. – Ты точно в этом уверена, цыпленок? – Кейт украдкой глянула в домашнее задание Эллы, а затем принялась так усердно царапать цифру «3», что чуть не порвала лист. Ева поставила чайник. Сначала она просто взглянула на него, когда расставляла чашки, но его молчание заставило ее обернуться и всмотреться внимательнее. – И ты очень чистый?

Он вытер влажные ладони о джинсы и вздохнул:

– Макдона обанкротился. Всех выгнали со стройки.

Ева выругалась. Девочки повернулись на стульях, не веря своим ушам. Ева постучала по столу, чтобы заставить их вернуться к домашней работе.

– А как же все то, что он тебе должен?

Шэй сказал, что очень маловероятно, что он получит какую-то компенсацию за уже выполненную работу за четыре недели или за растения и материалы. Ева реагировала как всегда: открывала и закрывала рот, намек на слова скользил по ее губам, но она не издавала ни звука. Учительский прием: обдумай свой ответ, прежде чем реагировать. Он его ненавидел.

– Ну. В следующий раз.

– Что в следующий раз?

– Ты сделаешь все иначе.

– Готово! – Элла захлопнула тетрадь и соскользнула со стула. Ева предостерегающе протянула руку.

– Это было быстро. Может, нам еще раз глянуть – проверить, все ли мы запомнили?

– Я уже глянула, и я все помню, – сказала Элла.

– Ты ничего не сможешь изменить, если допустишь ошибку. Спроси папу.

– Я не допускал ошибку, – сказал Шэй, его гнев возрастал.

– Готово. – Кейт поднялась со стула и вышла, Элла помчалась за ней, раздраженная тем, что ее обставили.

Ева закрыла дверь на кухню и повернулась к Шэю:

– Я же просила тебя не пользоваться нашей кредиткой.

Она убрала домашнюю работу девочек, сложив ее обратно в их школьные сумки, ее движения были резкими и быстрыми.

– Тогда я бы потерял этот заказ.

– И это ни о чем тебе не говорит? – Она улыбнулась, наклонив голову и широко раскрыв глаза, насмехаясь над ним. – Не стоило рисковать.

– Стройка почти закончилась. Половина квартир продана!

– И все же вот как все обернулось.

Ее улыбка казалась нарисованной, как у клоуна. Если бы только она расплакалась, он смог бы утешить ее и заверить, что все исправит.

– Ты же должна быть на моей стороне.

– Мы и так на твоей стороне, к лучшему или к худшему. Ты когда-нибудь думал об этом?

Он хотел сказать ей это каждый день с тех пор, как заметил то, как Конор смотрит на нее через стол:

– Ты несправедлива.

– Шэй. До Рождества осталось два месяца. Котел полетел, а страховка истекает в январе.

– Я знаю. Я все исправлю.

Она закрыла глаза и медленно покачала головой.

– Ну что? Скажи это. Давай. Ты не веришь, что я смогу?

– Нет.

– Тогда попроси у Конора взаймы, – сказал Шэй. – Уверен, он будет рад тебе помочь.

– О чем ты говоришь?