Три мушкетера. Том второй

 Атосъ маленькими глотками доканчивалъ бутылку испанскаго вина. Между тѣмъ д'Артаньянъ дефилировалъ со своей ротой. Прибывъ въ предмѣстье св. Антонія, онъ весело оглянулся на Бастилію. Но такъ какъ онъ смотрѣлъ только на Бастилію, то совсѣмъ не замѣтилъ милэди, ѣхавшей на лошади соловой масти; она указывала на него пальцемъ какимъ-то двумъ людямъ очень подозрительной наружности, которые тотчасъ же подошли къ рядамъ, чтобы лучше его разсмотрѣть. На ихъ вопросительныя взглядъ милэди отвѣтила утвердительнымъ знакомъ, что это именно онъ. Затѣмъ, увѣренная, что не могло быть ошибки при исполненіи ея приказаній, она ударила лошадь хлыстомъ и исчезла. Двое неизвѣстныхъ послѣдовали за ротой и, пройдя предмѣстье св. Антонія, сѣли на приготовленныхъ для нихъ лошадей, которыхъ, въ ожиданіи ихъ, держалъ слуга безъ ливреи.

 

XIV. Осада Лярошели.

 Осада Лярошели была однимъ изъ важныхъ политическихъ событій царствованія Людовика XIII и однимъ изъ великихъ военныхъ предпріятій кардинала. Интересно, даже необходимо, чтобы мы сказали о ней нѣсколько словъ. Къ тому же многія подробности этой осады были такъ тѣсно связаны съ исторіей, которую мы разсказываемъ, что мы не можемъ пройти ихъ молчаніемъ. Политическія причины, которыя имѣлъ кардиналъ, предпринимая эту осаду, имѣли большое значеніе. Изложимъ ихъ прежде всего, а затѣмъ перейдемъ къ частнымъ причинамъ, которыя имѣли, можетъ быть, на его высокопреосвященство не меньшее вліяніе, чѣмъ первыя.

 Изъ большихъ городовъ, данныхъ Генрихомъ IV гугенотамъ, какъ мѣсто, вполнѣ обезпеченное отъ всякой опасности, оставалась только одна Лярошель. Слѣдовательно, нужно было уничтожить это послѣднее гнѣздо кальвинизма -- опасную закваску, въ которой постоянно зарождались внутреннія возмущенія и къ которой примѣшивались внѣшнія войны.

 Недовольные испанцы, англичане, итальянцы, авантюристы всѣхъ націй, отставные солдаты, принадлежавшіе къ разнымъ сектамъ, сбѣгались при первомъ призывѣ подъ знамена протестантовъ, и организовывался родъ обширной ассоціаціи, вѣтви которой распространялись по всей Европѣ.

 Итакъ, Лярошель, которая пріобрѣла еще большее значеніе послѣ паденія другихъ городовъ кальвинистовъ, была очагомъ междоусобицъ и честолюбивыхъ замысловъ. И даже еще того болѣе: портъ Лярошели оставался послѣднимъ открытымъ портомъ Франціи для англичанъ, и, прекращая въ него доступъ Англіи, ея исконному врагу, кардиналъ довершалъ дѣло Іоанны д'Аркъ и герцога Гиза.

 А потому Бассомпьеръ, бывшій одновременно протестантомъ и католикомъ: протестантомъ -- по убѣжденію, католикомъ -- по своему званію командора ордена св. Духа, Бассомперъ, нѣмецъ по рожденію и французъ сердцемъ, однимъ словомъ, Бассомпьеръ, начальникъ отдѣльнаго отряда при осадѣ Лярошели, говорилъ въ присутствіи многихъ другихъ протестантскихъ вельможъ, подобныхъ ему:

 -- Вы увидите, господа, что мы окажемся настолько глупы, что возьмемъ Лярошель.

 И Бассомпьеръ не ошибся: по пушечному обстрѣливанію острова Ре онъ предсказалъ преслѣдованія протестантовъ, которымъ они подверглись при Севеннахъ, а взятіе Лярошели было предисловіемъ Нантскаго эдикта.

 Но, какъ мы уже сказали, на ряду съ обширными планами министра, принадлежащими исторіи, все упрощающей и нивелирующей, лѣтописецъ поневолѣ принужденъ упомянуть и о другихъ болѣе мелкихъ цѣляхъ человѣка, влюбленнаго и ревниваго соперника.

 Ришелье, какъ всѣмъ извѣстно, былъ влюбленъ въ королеву; была ли у него эта любовь просто какимъ-нибудь политическимъ расчетомъ, или это была, совершенно естественно, одна изъ тѣхъ глубокихъ страстей, какія Анна Австрійская внушала всѣмъ, окружавшимъ ее,-- мы не сумѣемъ сказать этого, но во всякомъ случаѣ было видно изъ предшествовавшихъ событій этой исторіи, что Букингамъ одержалъ верхъ надъ кардиналомъ въ двухъ или трехъ случаяхъ, и въ особенности въ дѣлѣ съ наконечниками, благодаря преданности трехъ мушкетеровъ и храбрости д'Артаньяна, жестоко его одурачилъ.

 Итакъ, для Ришелье важно было не только избавить Францію отъ врага, но отомстить за себя сопернику; впрочемъ, мщеніе должно было быть великимъ и блистательнымъ, во всемъ достойнымъ человѣка, который держитъ въ своихъ рукахъ вмѣсто шпаги силы цѣлаго королевства. Ришелье зналъ, что, сражаясь съ Англіей, онъ сражается съ Букингамомъ, что, торжествуя надъ Англіей, онъ торжествуетъ надъ Букингамомъ; однимъ словомъ, унижая Англію въ глазахъ всей Европы, онъ унижаетъ Букингама въ глазахъ королевы.

 Со своей стороны и Букингамъ, ставя выше всего честь Англіи, былъ руководимъ совершенно одинаковыми съ кардиналомъ мотивами: Букингамъ тоже искалъ честнаго мщенія; онъ ни подъ какимъ предлогомъ не могъ явиться во Францію какъ посланникъ, а потому хотѣлъ войти туда побѣдителемъ.

 Изъ этого слѣдуетъ, что настоящей ставкой этой партіи, которую оба могущественныя государства разыгрывали по прихоти двухъ влюбленныхъ, былъ только благосклонный взглядъ Анны Австрійской.

 Первый успѣхъ былъ на сторонѣ Букингама.