Три мушкетера. Том первый

 Въ свою очередь, жена Бонасье тоже разсуждала, но, надо сказать, вовсе не о честолюбіи; ея мысли невольно постоянно вертѣлись и обращались къ тому прекрасному, храброму молодому человѣку, который казался такъ влюбленнымъ въ нее. Выйдя восемнадцати лѣтъ замужъ за Бонасье и живя постоянно въ кругу друзей своего мужа, людей, мало способныхъ внушить какое-нибудь чувство молодой женщинѣ съ болѣе возвышеннымъ, чуткимъ сердцемъ, чѣмъ вообще у людей ея званія, г-жа Бонасье оставалась нечувствительною къ пошлымъ, тривіальнымъ любезностямъ. Въ то время званіе дворянина имѣло большое вліяніе на буржуазію, а д'Артаньянъ былъ дворяниномъ, даже больше: онъ носилъ гвардейскій мундиръ, который послѣ формы мушкетеровъ больше всего нравился дамамъ. Онъ былъ, мы повторяемъ, красивъ, молодъ, смѣлъ; онъ говорилъ о любви, какъ человѣкъ, который любитъ и жаждетъ любви; это было болѣе чѣмъ достаточно для того, чтобы вскружить голову женщинѣ двадцати трехъ лѣтъ, а г-жа Бонасье была именно въ этомъ счастливомъ возрастѣ.

 Супруги не видѣлись въ продолженіе цѣлыхъ восьми дней, и за эту недѣлю съ каждымъ изъ нихъ произошли важныя происшествія, но, несмотря на это, они встрѣтились нѣсколько холодно; Бонасье, однако, выразилъ искреннюю радость и встрѣтилъ жену съ раскрытыми объятіями, а г-жа Бонасье подставила ему свой лобъ.

 -- Поговоримъ немножко, сказала она.

 -- Что? спросилъ удивленный Бонасье.

 -- Да, мнѣ нужно поговорить съ тобою обо одномъ очень важномъ дѣлѣ.

 -- Кстати и мнѣ также нужно сдѣлать вамъ нѣсколько серьезныхъ вопросовъ. Объясните мнѣ, пожалуйста, хоть немножко ваше похищеніе.

 -- Дѣло идетъ теперь вовсе не о томъ, сказала г-жа Бонасье.

 -- А о чемъ же? о моемъ заключеніи?

 -- Я узнала объ этомъ въ тотъ же самый день; но вы не участвовали ни въ какомъ преступленіи, не принимали участіе ни въ какой интригѣ, однимъ словомъ, вы не знали ничего такого, что могло бы васъ и кого-нибудь другого скомпрометировать, а потому я не придавала этому событію большой важности:

 -- Вамъ легко такъ говорить, сударыня, сказалъ Бонасье, обиженный недостаткомъ участья, выказаннаго ему женой,-- а знаете ли вы, что я цѣлыя сутки высидѣлъ въ Бастиліи.

 -- Одни сутки прошли быстро. Оставимте разговоръ о вашемъ заключеніи и вернемся къ тому, что меня привело къ вамъ.

 -- Какъ, что привело васъ ко мнѣ?! Развѣ не желаніе увидѣться съ мужемъ, съ которымъ вы не видѣлись цѣлыхъ восемь дней? спросилъ торговецъ, задѣтый за живое.

 -- Это прежде всего, а затѣмъ и другое обстоятельство.

 -- Говорите!

 -- Дѣло величайшей важности и отъ котораго можетъ зависѣть все наше счастье.

 -- Наше счастье, повидимому, очень перемѣнилось съ тѣхъ поръ, какъ я васъ не видѣлъ, г-жа Бонасье; и я нисколько не удивлюсь, если черезъ нѣсколько мѣсяцевъ оно сдѣлается для многихъ людей предметомъ зависти.

 -- Да, въ особенности, если вы захотите слѣдовать моимъ инструкціямъ, которыя я дамъ вамъ.

 -- Мнѣ?

 -- Да, вамъ. Нужно сдѣлать доброе и святое дѣло, сударь, и въ то же время нажить много денегъ.

 Г-жа Бонасье знала, что, говоря о деньгахъ, она задѣвала его слабую струну. Но человѣкъ, поговорившій хотя бы десять минутъ съ кардиналомъ Ришелье, не оставался уже тѣмъ, чѣмъ былъ.

 -- Нажить много денегъ? спросилъ Бонасье, оттягивая губы.

 -- Да, много.

 -- Сколько приблизительно?

 -- Тысячу пистолей, можетъ быть.

 -- Значитъ, дѣло, о которомъ вы хотите со мной переговорить, очень важно?

 -- Да.

 -- Что надо сдѣлать?

 -- Вы тотчасъ же поѣдете; я дамъ вамъ бумагу, которую вы ни подъ какимъ предлогомъ не выпустите изъ своихъ рукъ и которую вы передадите изъ рукъ въ руки.

 -- Куда я поѣду?

 -- Въ Лондонъ.

 -- Въ Лондонъ?! Полноте, вы надо мной смѣетесь: мнѣ нечего дѣлать въ Лондонѣ.

 -- Но другимъ нужно, чтобы вы туда поѣхали.

 -- Но кто это другіе? Предупреждаю васъ, что я ничего не буду дѣлать наудачу, а хочу знать не только то, чѣмъ я рискую, но и для кого я подвергаюсь риску.

 -- Одна знатная особа посылаетъ васъ, а другая знатная особа дожидается васъ: вознагражденіе превзойдетъ ваши желанія, вотъ все, что я могу сообщить вамъ.

 -- Опять интриги! Все интриги! Благодарю, я имъ больше теперь не довѣряю. Кардиналъ просвѣтилъ меня относительно всего этого.

 -- Кардиналъ! вскричала г-жа Бонасье,-- вы видѣлись съ кардиналомъ?

 -- Онъ призывалъ меня, съ гордостью отвѣтилъ торговецъ.

 -- И вы были такъ неосторожны, что пошли на его приглашеніе?

 -- Я долженъ сказать, что у меня не могло быть выбора идти или не идти къ нему, потому что я былъ подъ стражей. Надо сказать правду, не зная его высокопреосвященства, я былъ бы въ восторгѣ, если бы имѣлъ возможность избавиться отъ этого свиданія съ нимъ.

 -- Такъ онъ дурно съ вами обошелся? Онъ угрожалъ вамъ?

 -- Напротивъ, онъ протянулъ мнѣ руку и назвалъ своимъ другомъ,-- своимъ другомъ! Понимаете ли вы это, сударыня? Я -- другъ великаго кардинала!

 -- Великаго кардинала!

 -- Станете ли вы, сударыня, утверждать, это онъ не великій?