Три мушкетера. Миледи

Некоторое время они в молчании смотрят друг на друга. Такие разные, они обе понимают, о чем идет речь. Констанция подходит к Миледи и протягивает священный предмет, который послужил ей предлогом явиться сюда.

– Герцог позволил мне принести вам мою Библию, – говорит она.

– О чьем спасении он тревожится – о моем или своем? – шутит Миледи.

В конце концов, этот английский герцог, объект неусыпного внимания со стороны мушкетеров, – в первую очередь любовник королевы: он тоже живет в грехе.

Констанция пытается утешить беспокойную душу Миледи.

– Каким бы ни было преступление, виновный священен у ног божьих, – отвечает Констанция.

– Господь, так любящий мучеников, иногда посылает невинных на казнь, – усмехается узница.

Констанция находит, что слово «невинный» – не самое подходящее. Поэтому она спрашивает:

– Не вы ли пытались его убить?

– Эта война навлечет на Францию и Англию большие беды, – резко отвечает Миледи. – Чего стоит одна жизнь, если ее ценой можно спасти сотни? Я не желаю ни одной женщине такой жизни, как у меня.

Ее слова трогают Констанцию. Она представляет, какие трудности пришлось преодолеть Миледи, которая так часто нарушала правила игры, установленные мужчинами.

– Что я могу для вас сделать?

Миледи берет руки удивленной служанки в свои. Глаза пленницы сверкают странным блеском. С надеждой в голосе она просит:

– Я вас прошу об одолжении. Принесите мне нож. Всего на минуту. Умоляю.

Констанция напрягается. Выходит, Миледи не такая безмятежная, какой казалась раньше.

– Я злюсь не на вас, а на себя, – поясняет шпионка. – Только минута – и вы спасете мою честь.

– Убить себя… – Просьба Миледи вызывает у Констанции ужас. – Господь забывает того, кто забывает о себе.

– Если Господь захочет меня наказать, для этого у него будет вечность. Я не так страшусь божьей жестокости, как людской. У меня отняли всё. Мне больше нечего терять.

– Но тогда я стану соучастницей вашего проклятия.

Миледи тяжело вздыхает. Она выглядит изможденной.

– Со мной давно покончено. Я верила в свободу. Но тот, кому я отдала всю свою любовь, мой супруг, оказался худшим из людей…

Откровенность Миледи волнует Констанцию. Невзирая на любовь к д’Артаньяну, она знает, что он, как и его товарищи, не понимают, что женщина проживает изо дня в день.

– Мужчины… – продолжает Миледи устало. – Они меня использовали, ранили, предавали… Но они меня не убьют! Моя жизнь принадлежала им, но моя смерть будет моей.

Шпионке удалось разбередить душу посетительницы. Та живо представляет себе все, что упомянула Миледи, ведь Констанции тоже приходилось терпеть мужскую грубость. Шпионка была права. Она берет в ладони лицо Констанции и называет ее на ты:

– Сделай мне это одолжение, – говорит она с жаром. – Я надеюсь на тебя. Ты такая же женщина, как и я.

Пухлые губы Констанции начинают дрожать. Она едва сдерживает слезы. Как бы ей хотелось помочь Миледи! Однако это было бы безумием… Дать ей оружие означало бы взять на себя ответственность за последствия этого поступка. А если та ей лжет… А если та убьет стражников и попытается сбежать… Констанция колеблется.

– Подумай ночью, – наконец произносит Миледи, понимая, что была слишком настойчива. – Завтра ты поступишь так, как подсказывает тебе сердце.

Она целует руки Констанции, которая в потрясении встает и идет к двери.

Дверь захлопывается. Миледи остается одна, в плену, с единственным спутником – светом луны. Она недостаточно растрогала посетительницу. Не смогла вырвать у нее торжественное обещание.

Сомнение, конечно, остается. Но ничтожное. Совсем ничтожное. Завтра ее отведут во двор замка, где только что установили виселицу.

Шпионка машинально подносит руку к шее. Она корит себя за недостаточную ловкость, вызвавшую у нее панику и провалившую миссию. Но она ведь способна на большее!

Теперь ее будущее, если оно еще есть, в руках одного-единственного человека.

Констанции Бонасье.

Глава XVI

Наступает новый день. К побережью Англии подплывают королевские мушкетеры.

Атос, граф де ля Фер, в надежде смотрит на горизонт. Затем его взгляд падает на его дорогого брата Бенжамена, которому тяжело дается это плавание.

– Мы скоро прибудем, – шепчет ему Атос.

Бенжамен цепляется за его руку. Он, хоть и слаб, протягивает брату протестантскую Библию:

– Пусть она будет у тебя. Ты найдешь ответы на свои вопросы.

Атос, глядя на священную книгу, колеблется. Содержатся ли в ней разгадки тайных посланий, которые сыпятся с того дня, когда покушались на короля? Бенжамен развеивает сомнения Атоса внезапным заявлением:

– В день Страшного суда Гастон должен будет покаяться в предательстве.

Атос с благодарностью берет Библию. Честолюбивый Гастон никогда не поймет, как крепко могут быть связаны два брата.

Когда они наконец причаливают к английскому побережью, Бенжамен вздыхает с облегчением: ему бы только отдохнуть и больше не возвращаться во Францию, и тогда он спасен.