Три мушкетера. Миледи

Тень улыбки пробегает по лицу молодой женщины.

– Я хотела тебе написать, – признается она.

Ее голос осекается. Д’Артаньян пытается согреть ее руки. Но безуспешно. Они как будто скользят в его руках. Тогда он продолжает с ней говорить:

– Я знаю. Но это не важно. Теперь я здесь. Я увезу тебя далеко.

Произнося эти слова, он чувствует их фальшь. Он понимает, как они далеки от того, что происходит с Констанцией. Какая разница! Реальность, которую он видит сейчас перед собой, мрачную, невыносимую, он должен отмести.

Ту, которую он наконец обрел, внезапно сотрясает спазм. Д’Артаньян все еще мучительно зовет ее:

– Констанция?

Ее взгляд затуманивается. Она спрашивает:

– Где ты?

Мушкетер начинает страстно говорить, дрожа от волнения:

– Я здесь, любимая. Останься со мной. Я тебя не покину. Я никогда тебя не покину… Я останусь с тобой. Тебе долго придется терпеть меня.

Атос и Арамис не решаются вмешаться. Их друг тешит себя иллюзиями. Достаточно одного взгляда на Констанцию, едва живую, чтобы это понять. Но д’Артаньян упрям и наивен. И без памяти влюблен.

Он верит в чудо, видя, как его возлюбленная наконец открывает глаза. Д’Артаньян смотрит на нее сквозь слезы с грустной улыбкой.

Лежа на деревянном полу, Констанция Бонасье тоже слегка улыбается. Ее губы еще двигаются, но она больше не может произнести ни звука. Д’Артаньян склоняется над ней, почти касаясь ее лица.

Собрав последние силы, молодая женщина обхватывает голову мушкетера руками и прижимает свои губы к его губам. Их прощальный поцелуй.

Вокруг них больше ничего не существует. Наступает абсолютная тишина. Полное единение их душ, трепещущих в унисон, в кратчайший миг на краю вечности.

Д’Артаньян больше не знает, где находится небо, а где земля. Пьян ли он от счастья или убит горем.

Медленно, очень медленно рука Констанции скользит по его щеке, неумолимо стремясь вниз, и наконец безвольно повисает.

Д’Артаньян, раздавленный, сжимает в объятиях бездыханное тело.

В это трагическое утро сердца Атоса и Арамиса тоже рвутся на части. Они смотрят на своего друга, склонившегося над покойной.

Всеобщее оцепенение. Обычно мушкетеры с блеском выходят из любой ситуации. Но не здесь. Не в этот раз.

Герцог Бекингемский, как безумный, вбегает во двор в сопровождении охраны. Он лишился своего привычного воодушевления. Он говорит глухо:

– Мои люди вышли на ее след. Она окружена.

Атос и Арамис оживляются. А за ними и остальные. Д’Артаньян, опустошенный, поднимает голову. И, стиснув зубы, произносит ненавистное для всех слово:

– Миледи…

Глава XVII

Языки пламени танцуют в сером сумеречном небе. Они пожирают лес, лижут камни и полны решимости наброситься на облака. Их мерцающая пляска освещает театр действий, перед которым померк бы любой другой свет.

Если ад на что-то и похож, то для д’Артаньяна это бесцветная, неплодородная пустыня. Пропасть, в которой только что исчезла Констанция.

Его собственное сердце выжжено до тла.

Но в реальности горит лишь роскошная пристройка замка герцога Бекингемского. Вооруженные солдаты взяли в кольцо внушительное здание, из которого вырываются огонь и густое облако черного дыма.

Похоже, этот спектакль поставила Миледи.

– Это она подожгла замок, милорд, – подтверждает начальник стражи. – Она убила троих человек, пытавшихся ее задержать.

В отличие от герцога, который явно потрясен новостью, д’Артаньян вовсе не удивлен. Шпионка способна на все. Скорбная участь Констанции тому подтверждение.

Миледи снова удалось избежать виселицы. Послав на нее другую. На алтарь своих преступлений она положила праведность и целомудрие.

Сколько еще невинных втянет она в свои преступления, сколько еще судеб разрушит? Но д’Артаньян больше не намерен это терпеть. Он покончит с Миледи! Еще никогда он не испытывал такой сильной ненависти к кому-либо. Он достанет проклятого Ришелье. Того, на чьей совести самые отвратительные из злодеяний. Того, кто лишил мир нежного сияния лучезарной звезды – прекрасной Констанции.

Задыхаясь от ненависти, мушкетер бросается к объятому огнем зданию. Видя это, Атос и Арамис понимают, что он хочет отомстить Миледи, пусть и ценой своей жизни.

– Нет, д’Артаньян! – кричит Арамис.

– Д’Артаньян! – ревет Атос.

Но гасконец не слушает их. Он мчится прямиком к опасности. Из пристройки выскакивает перепуганная лошадь с полыхающей гривой. Зрелище, достойное конца света. Может, это знак? Предупреждение? Окажется ли д’Артаньян действительно в аду, войдя в здание?

У него кружится голова и бешено стучит сердце. И все же он отметает все предчувствия и сомнения. Не все ли равно, какие будут последствия, если ему удастся достать Миледи де Уинтер! Свести с ней счеты. Окончательно.

Будто разъяренный бык, устремляется он в раскаленную пристройку. И тут же запирает за собой дверь. Массивная балка грузно опускается, перекрывая вход Атосу и Арамису. Они зовут друга:

– Д’Артаньян! Вернись!

Но их крики не проникают внутрь. Он им не откроет. Не позволит рисковать своей жизнью. Но главное – он жаждет отомстить сам. Потеря Констанции должна быть искуплена кровью убийцы.