Три мушкетера. Миледи

Один из мужчин приближается к Констанции. Он достает огромный колпак и заносит его над головой Констанции. Ведь лица приговоренных к повешению часто прячут.

Молодая женщина в ужасе. Она вдруг понимает, что эти люди ее никогда не видели. Равно как и никогда не встречали Миледи. Поэтому они и перепутали их.

Она сопротивляется и начинает кричать:

– Нет! Нет! Что вы делаете?

Но слишком поздно. Ее лицо исчезает под плотной тканью. Констанция погружается в кошмар и темноту.

– Молитесь, сударыня, – раздается стальной голос палача.

Констанцию грубо толкают на выход.

– Это ошибка! – истошно кричит она. – Я Констанция Бонасье! Я не Миледи!.. Отпустите меня!

Ни один из мужчин не обращает внимания на ее мольбы. Несколько минут спустя наступает ад. Хотя она и пытается сопротивляться, называет свое настоящее имя, троица беспощадна: они направляются во двор, где все и случится.

А в нескольких сотнях метров, за подъемным мостом, к замку приближаются всадники, на которых Констанция еще может рассчитывать. Это д’Артаньян и мушкетеры, скачущие во весь опор. Они сами и их лошади измотаны.

Друзья, опасавшиеся коварных планов Миледи, и не подозревают, какая драма разыгрывается в стенах замка. Констанция сопротивляется всеми силами. Следуя за непоколебимым палачом, помощники волочат девушку, не обращая внимания на слова, которые она постоянно повторяет:

– Оставьте меня! Оставьте меня!.. Пожалуйста! Это ошибка! Нет!

Никто не пришел на казнь. Герцог Бекингемский не слышит зова Констанции.

В часовне замка звонит колокол.

Атос, Арамис и д’Артаньян предстают перед стражей на въезде в замок. Благодаря охранной грамоте их пропускают. Мушкетеры слышат зловещий колокольный звон. Начальник охраны объясняет:

– Вешают шпионку.

Три мушкетера переглядываются. Атос взволнован. В его памяти тут же всплывает другая казнь, которой его супруга когда-то избежала. Какая насмешка судьбы!.. И вот злой рок настигает ее. И вот она снова приговорена к повешению, которое не состоялось семь лет назад.

Графа де ля Фера охватывает дрожь. Он не уверен, найдет ли он смелость присутствовать на казни жены! Арамис и д’Артаньян могут лишь догадываться о сложных чувствах, которые овладели сейчас Атосом. Но друзья все же пришпоривают своих лошадей.

Тем временем герцог Бекингемский бросает рассеянный взгляд на виселицу, установленную в центре двора. Из-за закрытых окон крики Констанции не доходят до его ушей.

А внизу приговоренную уже ведут по деревянным ступенькам на эшафот. И без лишних слов накидывают веревку на шею.

Констанция по-прежнему ничего не видит. Но, несмотря на плотный колпак, чувствует тяжесть, опустившуюся на ее плечи. Веревка вокруг ее шеи затягивается. Вскоре она замолчит навечно.

Собрав последние силы, она кричит в отчаянии:

– Нет! Пожалуйста! Нет!

Эти последние слова разносятся эхом по округе. До герцога Бекингема. До мушкетеров. До д’Артаньяна.

Глаза молодого гасконца расширяются.

Голос, который несколько недель назад звал его на помощь… Никаких сомнений: он принадлежит его любимой, той, ради которой он прошел огонь и воду. Ему кажется, что его ударила молния. Он кричит:

– Констанция!

Предчувствуя беду, мушкетер торопится. Он не смог спасти ее от похищения в Париже. Но на этот раз он должен подоспеть вовремя! Сильные ноги несут его к месту казни. Атос и Арамис не отстают.

В это самое мгновение палач поднимает рычаг и приводит в действие заслонку в деревянном полу. Она раздвигается под ногами приговоренной.

Ее тело срывается. Веревка натягивается. Она задыхается под плотным колпаком. Болтается в пустоте, ища ногами землю.

Чудовищная пытка длится несколько неимоверно длинных секунд.

И вот появляется д’Артаньян. Никогда прежде он не бегал так быстро. Он понял, что здесь сейчас происходит. Он орет что есть сил:

– Нет! Это Констанция!

Мушкетер бросается к эшафоту. Он хватает ноги любимой женщины и поддерживает ее тело, не давая ей задохнуться. Арамис, в свою очередь, вскакивает на виселицу. Перед такой храбростью палач отступает. Ударом шпаги мушкетер перерубает веревку.

Его друг д’Артаньян падает на колени вместе с приговоренной. Лихорадочным движением молодой гасконец срывает с нее колпак.

К несчастью, он оказался прав. Это действительно Констанция. Это ее изящные черты, но ее кожа и губы мертвенно-бледны. Ее глаза закрыты, она не двигается. Д’Артаньяну кажется, что он видит кошмарный сон. Слезы выступают у него на глазах. Он стонет и зовет:

– У нее ледяные руки… Врача, быстро! Быстро! Констанция! Констанция!

Та вдруг вздрагивает и начинает кашлять. Надежда снова вселяется в сердце мушкетера:

– Она жива!

Под его горячими руками пульс девушки едва прощупывается. Кажется, время остановилось. Мушкетеры, палач и солдаты – все затихли в этом мрачном и промозглом дворе.

Щеки Констанции такие холодные. Как будто она уже на том свете. Однако, собрав оставшиеся силы, она шепчет едва слышно:

– Д’Артаньян?

Его глаза блестят, он смотрит на нее, стараясь казаться уверенным, но между тем все больше отдаваясь растущему страху.

– Я здесь, любимая, – отзывается он. – Я здесь.