Три мушкетера

At the denunciating sound, the monks would be rendered aware that temptation was besieging a brother, and all the community would go to prayers.	Услышав этот звон, монахи поймут, что соблазны обуревают одного из их братьев, и все братство станет на молитву.
This advice appeared good to the future chancellor.	Совет этот пришелся будущему канцлеру по душе.
He conjured the evil spirit with abundance of prayers offered up by the monks.	Он заклинал злого духа с помощью целого потока молитв, творимых другими монахами.
But the devil does not suffer himself to be easily dispossessed from a place in which he has fixed his garrison.	Но дьявол не так-то легко отступает с однажды занятых им позиций.
In proportion as they redoubled the exorcisms he redoubled the temptations; so that day and night the bell was ringing full swing, announcing the extreme desire for mortification which the penitent experienced.	По мере того как усиливались заклинания, дьявол усиливал соблазны, так что колокол оглушительно гудел день и ночь, возвещая о страстном желании кающегося умертвить свою плоть.
The monks had no longer an instant of repose.	Монахам не оставалось ни минуты отдыха.
By day they did nothing but ascend and descend the steps which led to the chapel; at night, in addition to complines and matins, they were further obliged to leap twenty times out of their beds and prostrate themselves on the floor of their cells.	Днем они только и делали, что поднимались и спускались по лестнице, ведущей в часовню: ночью, сверх обычных молитв, им приходилось по двадцать раз соскакивать с коек и простираться ниц на полу своих келий.
It is not known whether it was the devil who gave way, or the monks who grew tired; but within three months the penitent reappeared in the world with the reputation of being the most terrible POSSESSED that ever existed.	Неизвестно, отступился ли дьявол или дело это надоело монахам, но по прошествии трех месяцев кающийся вновь появился в свете, где пользовался репутацией самого страшного одержимого, какого когда-либо видели на земле.
On leaving the convent he entered into the magistracy, became president on the place of his uncle, embraced the cardinal's party, which did not prove want of sagacity, became chancellor, served his Eminence with zeal in his hatred against the queen-mother and his vengeance against Anne of Austria, stimulated the judges in the affair of Calais, encouraged the attempts of M. de Laffemas, chief gamekeeper of France; then, at length, invested with the entire confidence of the cardinal-a confidence which he had so well earned-he received the singular commission for the execution of which he presented himself in the queen's apartments.	По выходе из монастыря он принял судейское звание, занял место своего дядюшки, став президентом в парламенте, перешел - что доказывало его редкую проницательность - на сторону кардинала, был назначен канцлером, служил верным орудием в руках его высокопреосвященства в его ненависти к королеве-матери и в его происках против Анны Австрийской; натравливал судей в течение всего дела Шале, поддерживал "великого вешателя" Лафема во всех его начинаниях, и в конце концов, полностью завоевав доверие кардинала, доверие, достойно заслуженное им, он взял на себя необычное поручение, для выполнения которого явился сейчас к королеве.
The queen was still standing when he entered; but scarcely had she perceived him then she reseated herself in her armchair, and made a sign to her women to resume their cushions and stools, and with an air of supreme hauteur, said,	Королева, когда он вошел, все еще стояла, но, увидев его, сразу опустилась в кресло, знаком приказав своим дамам занять места на подушках и пуфах. Затем она гордо повернулась к вошедшему.
"What do you desire, monsieur, and with what object do you present yourself here?"	- Что вам угодно, сударь? - спросила Анна Австрийская. - И с какой целью вы явились сюда?