Третий всадник

Наконец грузовик остановился на песке на краю глубокого разреза. Вокруг были разбросаны останки механизмов, которые не успели демонтировать. Шпалы указывали на то, что тут была ветка железки, но рельсы давно сняли. Деревянные строения были приземистые и ветхие. Ну один к одному укромное местечко около Углеградска, где я в свое время английскую агентуру и белобандитов вылавливал. Там, правда, угольные разработки были.

В стороне стоял конторский краснокирпичный домик с выложенными над входом серыми камнями цифрами «1897». Почти сорок лет назад тут кипела бурная деятельность. Теперь вокруг деревья, болота да выбранные до предела и заброшенные медные разработки.

Конторское здание было вполне еще крепким. Там даже какая-то мебель осталась. Главное – имелся хороший подвал. Наверное, раньше в нем хранилась касса и наиболее ценное оборудование. Сейчас же там нашлось место для задержанного, да еще под присмотром четверых бойцов войск ОГПУ.

С войсками ОГПУ вообще была отдельная и сладкая для моих ушей песня. Оказывается, у Русакова на руках имелся хитрый мандат. Еще перед его приездом в область командира полка войск ОГПУ предупредили, что в определенный момент он переходит под начальство москвича, чьи приказы надлежит исполнять незамедлительно и неукоснительно. Даже если тот скомандует захватить полпредство ОГПУ или обком.

Русаков выставил нас всех из здания рудничной конторы и зацепился языками с задержанным почти на час. Притом мило так шушукались, без криков, эксцессов и угроз. Я так понимаю, Головченко начал выторговывать себе жизнь. И какой-то консенсус, судя по довольным физиономиям договаривающихся сторон, по итогам переговоров был достигнут.

– Поехали, – махнул рукой в сторону автобуса Русаков.

Когда наш «АМО» тронулся, я закинул удочку издалека:

– Почему бы эту тварь склизкую сразу не шлепнуть?

– Потому что самая склизкая тварь может быть полезна. – Москвич зевнул. – Ты лучше скажи, как остальных брать будем?

– Можно, конечно, начать собирать их сейчас. Руки вверх – и в каземат. Но фигура главаря очень уж весомая. Это не подкулачник какой из глухой деревни. Тут все как на ладони быть должно… С поличным бы его, тепленьким… Да и наиболее активная часть банды хоронится где-то, ее искать долго.

– Чувствую, Александр Сергеевич, тебя осенила очередная безумная идея, – хмыкнул москвич. – И не терпится поделиться ею со мной.

– Трюк старый есть… – Я изложил оформившийся после разговора с задержанным план.

– Какая-то нездоровая у тебя тяга к железным дорогам, – отметил Русаков.

– Притом с детства. Люблю паровозы и шпалы. А особенно второстепенные ветки.

Подумав, москвич кивнул:

– Хорошо, работай. За сколько управишься?

– Ну, пару дней, наверное. Мы же не торопимся.

– Пока нет. О задержании, кроме нас, никто не знает. Это такой козырь в рукаве… А когда узнают… Ты уверен, что «осьминоги» твои сразу лыжи не смажут, а начнут нам противодействовать?

– Уверен, – произнес я, хотя, конечно, ни в чем уверен не был. – Слишком насиженное тут место, чтобы без боя его бросать.

По прибытии в Нижнепольск я сразу же отправился утрясать организационные вопросы и готовить материально-техническую базу. Для начала встретился с моим осведомителем Притыкиным. Как ни странно, железнодорожник был рад меня видеть. Есть такой психологический момент – некоторые люди, невольно приняв участие в наших чекистских играх, стремятся испытать эти острые ощущения вновь. И ради этого даже готовы рисковать жизнью.

Выслушав меня, он вспыхнул азартом и энтузиазмом:

– Это сделать легко! За два дня управимся. Если начальство прикажет, понимаете же.

– Понимаю. Прикажет.

– Паровоз я сам готов вести. Машинистом, чай, удалось поработать в свое время, правда, на маневровых.

– Ты у нас на все руки мастер, – похвалил я осведомителя.

– А то!

Через два дня все было готово.

И наш «спецпоезд» начал движение…

Глава 34

Поезд пыхтел меж лесов и полей, а также отвалов горных разработок. Места были унылые, малолюдные и такие знакомые. Ведь именно на Люсинской ветке мы устроили ловушку для банды староверов.

Компактный и симпатичный дореволюционный паровозик с натугой тащил за собой состав всего из двух вагонов. Первый, в котором устроились мы, представлял собой и полевую контору, и каптерку – такие используют обычно при организации рельсоукладочных и ремонтных работ. Здесь были столики, матерчатые диванчики, умывальник в углу и шкафы для рабочей одежды. Позади него была прицеплена достаточно нелепая по виду платформа. Часть ее занимали ящики и листы металла, лежащие штабелями. А еще возвышалась достаточно уродливая дощатая коробка – в таких обычно хранятся всякие механизмы, для которых вредны вода и открытый воздух.

Двигался поезд привычно медленно – здесь все так ездят. Полотно старое, не дай бог слетишь с него. Вообще, ветка доживала последние годы, пока не закроют окончательно рудники и не демонтируют вдоль нее все оборудование.