Трещина

— Слышишь? — прошептал Борис. — Кто-то стонет.

Николай кивнул и молча направился вперёд. Через несколько шагов обоим спутникам представилась жуткая картина.

В луже крови лежал Лепёшкин и стонал. Одежда на нём была вся изодрана, тело покрыто ссадинами и ранами, правая рука неестественно вывернута, что говорило о переломе, голова пробита, лицо перепачкано грязью и запёкшейся кровью.

Николай бросился к бухгалтеру.

— Что с вами, Лепёшкин?

Лепёшкин приоткрыл глаза и долго смотрел на людей.

— Это… вы, — прошептал он чуть слышно. — Я умираю. Они… убили меня. Помогите мне…

— Что мы можем сделать? Говорите! — заорал Николай, потрясённый увиденным.

— Оставь его, — шепнул ему на ухо Борис. — Он не жилец.

— Мы должны ему помочь, — твёрдо сказал Николай, глядя в лицо Борису.

— Да не шуми ты… — Борис смотрел на Лепёшкина. А у того из глаз текли слёзы.

— Спасите меня… — еле слышно проговорил он. — Я хочу жить…

— Надо отнести его в лагерь, — сказал Николай. — Только там мы сможем оказать ему помощь.

Борис с сомнением покачал головой:

— Вряд ли мы ему поможем.

— Не оставляйте меня, — взмолился Лепёшкин, — я… я вам заплачу, много заплачу… у меня есть…

Борис изумленно поднял брови:

— Да? И в какой же, интересно, валюте? Керенками или царскими червонцами?

— Борис! Прекратите! Видите, человек бредит.

— Нет, нет, я правду говорю, — прошептал бухгалтер. — Я заплачу. Золотом!.. У меня много золота… в портфеле…

Лепёшкин говорил с трудом, каждое слово доставляло ему немало усилий. Видимо, силы покидали его.

— Нам надо спешить, — произнёс Николай, — а то будет поздно. Борис, беритесь…

— Портфель! — взвизгнул Лепёшкин. — Портфель возьмите!

— Да где он, этот ваш чёртов портфель? — раздражённо крикнул Борис.

Портфель лежал в двух метрах от головы Лепёшкина, скрытый высокой травой, поэтому его удалось найти не сразу. Николай с трудом поднял его.

— Какой тяжёлый! Вы что, камни в нём таскаете?

Лепёшкин усмехнулся, печально покачав головой:

— Молодой человек, этим камням цены нет.

— Золото? — удивился Николай. Лепёшкин молча кивнул. Борис присвистнул.

— А вы зря времени не теряли, — сказал он. — Золота в этих краях, действительно, много, вот и мы кое-что нашли. Только зачем оно вам?

Лепёшкин укоризненно посмотрел на Бориса.

— Вы, молодой человек, — прошептал он, — плохо представляете себе стоимость содержимого портфеля. Я бухгалтер, через мои руки прошли сотни тысяч рублей, и я со всей ответственностью заявляю, что в этом портфеле золота, по крайней мере, миллиона на три.

— Ого! — Борис с почтительностью взвесил портфель на руке. — Только все эти ваши миллионы — пустой звук. Вы, гражданин бухгалтер, заражены предрассудками цивилизованного мира. А здесь мир иной, здесь даже на три миллиарда вы не купите себе куска мяса. В этом мире в ходу только реальные ценности, а золото — эквивалент, в котором здесь пока не нуждаются.

Лепёшкин ничего не ответил и закрыл глаза.

— Ему плохо! — крикнул Николай. — Борис, он умирает!

— Нет, нет, я ничего, — пробормотал Лепёшкин. — Это так… Вы, наверное, правы. Здесь золото никому не нужно. Но прошу вас, — с неожиданной горячностью произнёс бухгалтер, — возьмите этот портфель с собой. Всё-таки, может быть, вы вернётесь… И там золото принесёт пользу людям.

— Вы всё же думаете, что мы вернёмся? — спросил Николай.

— Кто знает! Раз судьба привела нас сюда, значит, она может и вывести отсюда.

— Вот и наш инженер говорит то же самое, — задумчиво произнёс Борис.

— Слушайте его, — напрягая последние силы, сказал Лепёшкин, — он умный человек, он найдёт выход.

— Вы вроде как последнее напутствие нам даёте. Уж не помирать ли вы собрались, а?

Лепёшкин долго молчал.

— Когда я лежал здесь один, — наконец проговорил он, — мне было страшно. А теперь, когда вы рядом, я не боюсь умереть. Нет ничего ужаснее одиночества; к сожалению, я это понял слишком поздно. А смерть моя действительно близка, и если я протяну до вечера, то это будет просто чудом.

В голосе Лепёшкина не слышалось теперь ни волнения, ни беспокойства, говорил он медленно и совершенно бесстрастно.

— Я поступил подло, — продолжал он, — и за это поплатился жизнью. Если можете, простите меня, я перед вами очень виноват.

Глаза его горели каким-то странным огнём.

— Зажигалку вы найдёте в портфеле, а нож, к сожалению, они забрали.

— Кто — они? — насторожился Борис.

— Люди, которые спустились с деревьев. Они забросали меня камнями. Несколько камней попало мне в голову, и я потерял сознание. Но я всё же успел их разглядеть; их было около дюжины, они сидели на деревьях и, видимо, поджидали свою жертву. На мою беду, этой жертвой оказался я.

— Как они выглядели?

— Небольшого роста, смуглые и очень проворные, словно обезьяны. Когда я очнулся, никого уже не было. Нож, лежавший у меня в кармане, исчез. И тогда я понял, что жить мне осталось считанные часы. Я потерял много крови и не мог самостоятельно передвигаться, я решил дожидаться своего часа здесь, не надеясь на какую-либо помощь. К счастью, судьба послала мне вас.