Трактаты. Проповеди

Завершая очерк религиозной философии Экхарта, следует подчеркнуть исключительно антиномичный характер ее построений. Экхартовская антиномия (oppositio, contraria) — это прежде всего отрицательное условие познавательной деятельности, знак, указывающий не на обладание истиной, а, напротив, на пребывание мысли в сфере мнения и заблуждения. Такого рода антиномии хорошо известны по диалогам Платона и весьма часто встречаются в пронизанных внутренним диалогизмом «Речах наставления» и «Книге Божественного утешения», где Мастер отстаивает истины своего учения наперекор сермяжному здравому смыслу. Однако антиномия у Экхарта наполнена и положительным содержанием. Она есть важнейший элемент знания о запредельном нашему опыту трансцендентном и знания о доступных опыту развивающихся процессах, неописуемых с помощью дискретных средств языка. «Если две contraria, то есть две противоположные вещи, человек не осознает как единое друг с другом, то с ним, без сомнения, невозможно рассуждать о подобных вещах», — писал Г. Сузо в «Книжице Истины», осознавая и культивируя метод рассуждений своего учителя[1134]. Наконец, антиномия выступает у Экхарта как конструктивно-логический принцип самих объективных процессов, а не только как элемент нашего знания об этих процессах. Несообщаемая Сущность сообщает себя. Бог-Разум лишен всякого бытия, дабы быть всяческим бытием. Его познание тождественно его бытию, но простирается также на зло, за которым сокрыто небытие и ничто. Само это ничто, несмотря на отсутствие себя как такового, предстает активным агентом, субъектом своих проявлений и действий. Тем же образом определяются аналогия — несущностное тождество сущностно не тождественного; действие формы, предшествующее, ибо последующее ей, знак — свое иное объекта и пр. Это отнюдь не дурные противоречия, ведь Экхарт никогда не приписывает одной и той же вещи свойства, противоположные друг другу в одном и том же отношении, в одно и то же время, одним и тем же способом; скажем, Бог и творение именуются им «ничто» и «нечто» в разных смыслах. Кроме же того эти противоположения не статического, а динамического свойства. Какое бы понятие ни исследовал Экхарт, оно разворачивается в иерархию пар ему подчиненных понятий. При этом каждая единая и противоречивая двоица тезиса и антитезы порождает сложное, не сводимое к ним, но удерживающее их представление, которое, в свою очередь, также сочленяется с противоположным ему, чтобы влиться в синтез на новой ступени. Теолог строит понятия, каждое из которых представляет собой равновесие целого ряда иерархически соподчиненных противоположностей. Он строит триады: антитезу подвижного и неподвижного устраняет через подвижно-неподвижное Слово, имя-глагол; оппозицию Праведности и темного праведника «в себе» снимает с помощью праведности порожденной; диаду Бога и сотворенного мира возводит к триаде непричастной Причины, причастного и причащающегося. Экхартовские антиномии можно определить как диалектические.