Трагедии

Офелия
Взял за руку меня он, крепко сжал ее
И, отступая на всю длину своей руки,
Другую приложив к бровям, стал мне в лицо
Глядеть так пристально, как будто срисовать
Его хотел. Он долго так стоял
И наконец, слегка мне руку покачав
И трижды головой кивнув вот так,
Вздохнул так горестно и так глубоко,
Как будто разрывалась грудь его
И прекращалась жизнь. Потом меня пустил он;
И повернув лицо ко мне через плечо,
Дорогу он без глаз, казалось, находил;
Он без их помощи дошел до двери,
И блеск их до конца был обращен ко мне.

Полоний
Пойдем со мной; найти хочу я короля.
Прямое то безумие любви;
Есть свойство страшное у ней губить себя
И волю приводить к отчаянным поступкам,
Как и у всех страстей, присущих нашей
Природе на земле. Мне это жаль.
Ты резких слов ему не говорила?

Офелия
Нет, мой отец, но, как велел ты, писем
Его не принимала я и не пускала
Его к себе.

Полоний
Вот что свело его с ума.
Жаль, что о нем судил я так небрежно
И опрометчиво. Я думал, что шалит он
И погубить тебя намерен. Подозренья
Проклятые! Клянусь, наш возраст также склонен
Уж слишком далеко в расчетах заходить,
Как молодежи свойственно нуждаться
В благоразумии. Идем же к королю.
Он это должен знать: бед больше от молчанья
Произойдет, чем гнева от признанья.
Идем.

Уходят.

Сцена 2

Комната в замке.

Трубы. Входят король, королева. Розенкранц, Гильденстерн и служащие.

Король
Привет вам, Розенкранц и Гильденстерн!
Мы очень видеть вас желали, и к тому же
Нужда в услугах ваших нам велела
Поспешно вызвать вас. Вы кое-что слыхали
О перемене в Гамлете; я оттого
Так говорю, что в нем ни внешний человек,
Ни внутренний не сходен с прежним. Что
Иное, как не смерть отца, могло
Его настолько разума лишить,
Я не придумаю. Прошу обоих вас,
Воспитанных с ним вместе с юных дней
К нему и нравом близких, и летами:
Здесь при дворе вы нашем согласитесь
Остаться несколько, чтоб обществом своим
Его привлечь к забавам и разведать
При случае, чего другого нет ли,
Неведомого нам, что так его печалит
И что узнав, ему могли бы мы помочь

Королева
Он много говорил о вас, и я
Уверена, нет двух людей на свете,
К которым больше он привязан. Если
Предупредительны настолько и любезны
Вы будете, у нас повременив немного,
Чтоб исполнению помочь надежды нашей,
Мы вас вознаградим за это пребыванье,
Как царской благодарности пристойно.

Розенкранц
Ваши
Величества могли б державной власти
Свою нам волю выразить не в просьбе,
А в повеленье.

Гильденстерн
Оба, повинуясь,
Мы отдаем себя всецело вам и, к вашим
Стопам услуги повергая, ждем
Распоряжений.

Король
Спасибо, Розенкранц и милый Гильденстерн.