Том 6. Лимонарь

В полутьме, проходя мимо кровати Исольды, наступила на брошенное неубранное белье — и отдернула ногу: показалось на мягкое наступила: змея? Зажгла свет и, отведя руку, ворох встряхнула — и не змея, Жучок мягко, черной бархатной куклой, упал на пол.

— «Жучок!» — наклонясь, дотронулась она погладить. Но он не пошевельнулся: из его глаз глядела смертная тоска.

Потом скажут со слов Брагини: собака нанюхалась в Самайн любовного зелья и дня прожить не могла без Исольды: тоска задушила: «звери верней человека».

Да правда ли сила любовного зелья случайная: Жучок был с Исольдой на корабле в Самайн? Есть что-то покрепче, перед чем бессилен и самый верный любовный отворот: разлука, эта извечная неразрывность жизней: Жучок и Исольда, Тристан и Исольда.

* * *

Как все случилось, какие были проводы и были ли после выигрыша, все стерлось в памяти. И не музыка — светлое серебро ветки — чары забвения, а счастье от счастья. Паламед все забыл — в его глазах Исольда, его Исольда — цель его жизни и подвигов.

Невероятно! Выигрыш — судьба. И что еще невероятней: Исольда покорно приняла. Он не смел сказать с ней ни слова, не решался посмотреть ей в глаза, он только чувствовал ее — свое счастье!

Ночь — черный щит темнее ночи и с серебряным блеском конь.

Встреча: рыцарь Гирляндет.

Рыцарь Гирляндет, отчаянный забияка, в поисках фортуны не пропустит случай и даже во сне, ляжет отдохнуть, а над головой повесит на шесте щит — вызов.

Паламед узнал Гирляндета: этого забияку он и без меча сшибет, только сунься.

И вот судьба! Гирляндет своим корявым мечом разрубил гордую голову сарацина.

Не веря себе, он ухватил мечи Паламеда — венец его славы! — «да заодно, подумал, заберу и эту», он был уверен, бродячая дамуазель, но когда увидел, что это сама Корнуальская королева, испугался. Да скорее грех с рук, еще скажут, похитил! отвез Исольду в ближайшую башню и сдал на руки дамуазель — хозяйке башни. Завтра же он победитель Паламеда поедет к королю Марку известить: спас королеву.

И когда на счастливой дороге Тристан наехал на убитого рыцаря и узнал Паламеда, отлегло на сердце, но где Исольда?

Едет он, не зная куда.

Глубокий вечер. В лицо ему гарь — зажигают костры. Где Исольда? И чудятся всякие страхи — страшные мысли и он не может отвязаться, едче гари. И вдруг потянуло зеленой волной и он из горечи увидел зеленый плащ — фею Син.

— Туда, показала она, — я тебя провожу.

Он повернул голову по руке феи и увидел башню.

— Там ты найдешь Исольду, сказала фея.

Он повернул в сторону — в его глазах башня.

Надо было совершиться на тайных путях жизни: Исольде потерять Тристана, Тристан нашел ее.

В этой башне они вместе проведут ночь — канун Белтене, эта башня будет им, как канун Самайна был для них корабль.

Фея Син поднялась к ним: эта башня ее владение, они ее гости.

— Я могу из камня сделать овцу, а из папоротника вепря, — говорила она, — превращу воду в вино, засвечу солнце, месяц, звезды.

Тристан подумал: «лунная ночь». И когда проговорилось в нем его желание, он увидел через окно голубые всадники окружают башню и входят в ряды их другие всадники — козлиные головы.

Ярко светила луна.

— Завтра я должен отвести тебя к Марку, — говорит Тристан, — наша последняя ночь.

И печаль его глаз синим потоком заливает ее бездонный из веков встрепенувшийся взгляд.

И они плывут в лунной волне нераздельные, разделенные на земле: Тристан и Исольда.

* * *

Утром в день Белтене приехал к Марку рыцарь Гирляндет, победитель Паламеда: сворочена скула и фонари под глазами. Ночью с мечами Паламеда, проезжая сквозь костры, он встретил рыцаря Генелона и, как водится, вызвал на поединок. И тут вышло некстати — неожиданно Генелон скувырнул его пошарить носом и как победитель завладел мечами Паламеда да и его меч себе прикарманил.

Гирляндет приехал к Марку сообщить о Исольде: похищенную королеву он отбил у Паламеда: Паламед убит, а Исольду он отвез в ближайшую башню.

Гирляндет нарисовал на блокноте башню и стрелками — куда — повернуть с дороги.

Андрет, Брагиня и Говерналь в сопровождении Гирляндета немедленно отправились в поиски за Исольдой.

И вправду, на дороге наткнулись на убитого Паламеда — и черный щит не огородил от смерти — тут же стоял его конь. Повернули в сторону к башне.

Но сколько ни искали, не нашли башню. Так и вернулись одни — без Исольды.

Не возвращался и Тристан.

ПЛАВАНИЕ ТРИСТАНА И ИСОЛЬДЫ

Они плывут — открытое море.

— Я знала, ты найдешь меня и опять мы будем вместе.

— Все мои мысли о тебе, Изотта.

И на них глянул остров. Они вышли на берег.

Пустынно. Ветер, скрипя, завивает песок.

— Смотри, какой след! показала Исольда.

А это был след не простого зверя: лапа собаки с острым лошадиным копытом.

Дальше идут — тот же след. И им стало страшно.

— Мне было страшно, а вдруг я потеряю тебя.

— А мне: не найду тебя.

И они вернулись на свой корабль. А когда они шли, страх подхлестывал, оглянуться не смели.