Том 6. Лимонарь

Есть две смертельные болезни: любовь и ревность. Отравленный любовью неизбежно заболевает ревностью. Но ревностью заболевают и не по любви к другому, а только по самолюбию. Имя этой ревности — зависть.

Тристан в пламени любви и чего бы не случилось с Исольдой, пламень его не погаснет. Но о какой любви, когда говорят о Марке?

Исольда самая прекрасная во всем свете, корнуальская королева, а Марк король Корнуаля — и все ему завидуют и идет молва, не по носу табак. Но он уверен, он избранный: перст судьбы — ласточки бросили ему золотой волос с головы Исольды, а Тристан, рискуя жизнью, одолел все опасности — победил ненависть ирландцев, вывел корабль из пасти бурного Самайна и привез ему его суженую — единственную в мире Исольду.

Первое время — медовый месяц — гордо самоуверенно торчал королевский нос: король Марк и королева Исольда.

Когда Андрет говорил с Тристаном, глаза его, щурясь, наливались скорбью. Скорбь за бездарность: ему никак не угнаться за Тристаном и Тристан своим превосходством его унижает.

Надо устранить Тристана и тогда не будет сравнения: Тристан и Андрет.

Тристан и Исольда: когда он оставались одни, их руки невольно тянулись — их существо едино и нераздельно, разделенное судьбой при появлении на свет двух в земную жизнь: Тристан-Исольда — Тристан и Исольда.

А стало: Марк и Исольда — судьба. Но разве существо Тристана-Исольды покорно судьбе — непременно выбьется на свет.

Марк ничего не замечает. И на что ему жаловаться? Исольда по долгу жертвы во всем ему послушна. А замечает, кому до Исольды никакого, но кому мозолит глаза Тристан: о измене открыл глаза Марку Андрет.

Марк насторожился.

И Тристан с глазу понял перемену и в глазах и в голосе Марка: горло выдаст, как ни прячься. Да и Говерналь предупреждал: будьте осторожны.

— Ночные свидания в саду в беседке, — донес Андрет.

В поздний час Марк залез на дерево с ружьем — придут — угостит. Они пришли — а руки их, ветви дерева, потянулись друг к другу. Но тень Марка резко стала между ними. Тристан опустил руки.

— Я хочу просить тебя, Исольда, — он не сказал Изотта.

Она поняла и отошла за тень.

Тристан продолжал:

— Заступись! Вижу Марк в чем-то меня подозревает. Начинаю догадываться. Мне лучше вас оставить.

Тень метнулась и пропала.

Слышно было, как грузно сошел Марк с дерева, и шаги — из сада.

— Изотта, разве я могу покинуть тебя! Я живу, потому что ты есть на свете. Меня можно уничтожить, но моя любовь — —

Наутро Марк вызвал к себе Тристана: поручение — объехать Корнуаль и острова.

РАЗЛУКА

Дается человеку дар — любовь и с любовью дар — разлука: испытание любви.

Исольда одна. Скучно. Я говорю по- русски скушно. Надо затолочь время и ждать. Ждать — жить. Сроки возвращения откладываются. Невыносимо жить.

— Какая вы стали раздражительная, Изотта! — сокрушалась Брагиня, и говорила о Тристане.

В разлуке живет имя, маня и лаская, живее человека.

И все это на глазах у Марка. Как было не заметить, и без Андрета ясно — и как хорошо он придумал удалить Тристана. Он верил: разлука погасит, и не догадывался, что разлука — крепь.

Марк верил в свое счастье. Все ему дается без труда — «чужими руками» добавляет карлик Мядпауп: земля, власть, слава и Исольда.

Выдав за свой сон, он рассказал Исольде сказку о чудесной розе.

«Не в нашей земле, не близко, не далеко было королевство и в этом королевстве все было хорошо и красно. А всего краше — в королевском саду розовый куст.

— Королевство мое, объявил король, но розовый куст не мое. Кто сорвет цветок, тому и куст.

И кто только ни пытался взять цветок, да все мимо рук — не дается.

А пришел никому незнаемый из чужой земли рыцарь и сорвал цветок. Всем было в удивление, ждут: заберет и куст. Но когда рыцарь потянулся за кустом — куст ему не дался».

— Неправда, сказала Исольда, — кто взял цветок, того и куст.

— В снах и в сказках чего не бывает, сказал Марк, но случается и в жизни.

Марк думал о Тристане: Тристан достал ему Исольду — розу, но сколько б ни протягивал руки, Исольда никогда его не будет.

Исольда думала о Тристане: Тристан взял ее розу и вся она — розовый куст — его.

И вдруг слова сказки: «чужой рыцарь взял розу» обернулись к ней ее тайной: не намек ли это на Самайн? и невольно выговаривается имя Брагиня. Знают тайну только двое, Говерналь не такой, а Брагиня, она не мудрая, сболтнула? Марк проверяет.

«Всего можно ждать!» — гнев вспыхнул и погасил память, а мысли закружились.

Исольда — кипела: не поговоря, не глядя, она посылает Брагиню в лес собрать целебных трав. А провожатым шепчет, они поняли: они все исполнят, из лесу вернутся с травами одни.

«И концы в воду!» договаривает Исольда беспощадно.

Брагиня ничего не подозревает; сердится Исольда, но Исольда всегда на нее покрикивала. В лесу встречая, каждую траву зовет по имени и стебли льнут к ней, по своему здороваются. «Убийцы» медлят: рука не подымается. Бродят скучные, зашли в такую деберь — сырой мох. Пора.

— Стой, говорят, прощайся с белым светом и прости нас: так нам велено.