Ткач Кошмаров

– Когда это произошло впервые, я была ребенком, – тихо сказала она, снизу вверх глядя на объятого полумраком Файоннбарру. – Дети отчаянны, бесстрашны и порой безрассудны, они не видят и не признают никаких границ. Но дело не только в этом. Я тогда была словно чистый лист. Послушная, податливая глина. Магия и моя мать могли лепить из меня все, что захочется, и я ничего бы не потеряла. Но сейчас… Это как с любовью. Я боюсь раствориться в ком-то, боюсь потерять себя. Будь это любимый человек или… тьма.

Морриган изумлялась сама себе – тому, что говорит с Файоннбаррой так откровенно. Да, он ее любовник и наставник, но… Как верно заметил он сам, другим свою душу открывала она неохотно. Порой Морриган и вовсе казалось, что никто не знает ее настоящую. Не знает, что прячется за ярлыками и сухими формулировками вроде «охотница», «ведьма», «советница»… и даже «любовница», «дочь» и «сестра».

Файоннбарра вдумчиво кивнул.

– Может, это не так и плохо? Да, став старше, ты обросла сомнениями и страхами. Но это значит, что твоя жизнь чего-то стоит и тебе действительно есть что терять.

– Может, и так… Но что теперь с этим делать?

Файоннбарра задумчиво смотрел на нее из приглушенного светом свечей полумрака.

– Что помогало и помогает тебе не бояться, что ты затеряешься в мире теней?

– Якорь. В путешествии по теневым – мертвым – тропам, благодаря которым я отыскала Колдуэлла, частица души Клио помогла мне не заблудиться среди теней. Клио была моим якорем. Но я не могу провести обряд сейчас, в отдалении от сестры.

– Да, но ты можешь сосредоточить на ней все свои мысли. Создать якорь в собственной душе. Ты наверняка слышала истории про людей, которые по воле судьбы оказывались в полушаге от смерти и, по всем законам, должны были умереть. Однако они чудом выживали. Я верю, что в переломный момент им помогло именно отчаянное желание не оставлять родных и близких. Тех, кто их любит и ждет.

Морриган улыбнулась. Файоннбарра говорил так страстно и проникновенно… Клио бы он понравился.

– Помни о сестре. И о том, что я, пусть и куда менее значим для тебя, но… я рядом. – Колдун ночи вступил в очерченный зажженными свечами круг, опустился на колени напротив Морриган и коснулся ее руки. – Если я пообещаю тебе, что ты обязательно вернешься, что тьма, поглотив, ничего у тебя не отнимет, ты мне поверишь?

Морриган заглянула в его глаза и, помедлив, кивнула. Плотно смежила веки, все еще чувствуя прикосновение Файоннбарры. Но в ее мыслях сейчас был не он, а Клио. Сестра всегда была с ней, в ее сердце.

«Клио всегда была моим якорем. И всегда будет».

И туда, где клубилась ее внутренняя тьма, Морриган вплетала все свои мысли о сестре, всю любовь к ней и всю нерастраченную нежность. Все, о чем думала, что чувствовала, но не умела проявлять. С улыбкой вспоминала их задушевные разговоры, особенно редкие сейчас, когда обеих поглотили заботы.

На смену страху потерять свое «я» пришла решимость. Она обязана вернуться – Клио ее ждет.

И Морриган растворилась в тенях.

Если бы могла, она рассмеялась бы сквозь слезы. Со страхом потери себя ушел и тот, в котором она боялась признаться даже самой себе. Страх, что неизбежно наступит момент, когда они с Клио отдалятся и она снова потеряет сестру.

Ведь даже сейчас, находясь в другом, подземном, городе, Клио ей помогала. И даже если судьба раскидает их по разным сторонам, Морриган примчится на помощь по одному ее зову. Они – сестры и будут поддерживать друг друга, невзирая на то, останется ли Морриган рассветной ведьмой или поддастся соблазну обрести силу темную, разрушительную, останется ли Клио ведьмой или сумеет вернуть зрение, избавиться от тэны и стать врачом… Они всегда будут друг для друга самой главной опорой.

Они всегда будут друг у друга.

В этот раз не было того невыносимого чувства, что Морриган – как человек, как ведьма, как живое создание – перестала существовать. Вместо него пришло волнующее ощущение соприкосновения к чему-то таинственному, почти сакральному. Может, она и не увидела ничего во мраке, на что в глубине души надеялась, но почувствовала себя частью чего-то великого… И позволила Госпоже Ночь себя узнать. Открылась ей, кем бы та ни была, обнажила перед ней свою душу.

Этот ритуал значил нечто большее, нежели погружение в сверхъестественную тьму. Он подарил Морриган осознание, которое разрушило в ее душе скрепы, мешающие дышать в полную силу.

Он подарил свободу от оков.

Глава 24. Сокрытая в тенях

Файоннбарра весьма точно описал происходящее в Кенгьюбери – хаос как он есть. Будто мало людям угрозы от неведомой сонной лихорадки и разгрома, который устроили выпущенные на свободу полуночники… Дикая Кровь подготовила новую диверсию, решив в очередной раз напомнить о себе.