Ткач Кошмаров

– Не принимай это на свой счет. Не думаю, что дело в тебе или даже в том, что ты – дочка Агнес Фитцджеральд. Просто такие люди, как Кьяра… Им нелегко подпускать к себе людей. Я знаю это по сестре – когда кто-то пытается с ней сблизиться, Морри поднимает невидимые щиты.

– И все-таки я удивлена, как при таком крутом нраве Кьяра умудрилась выйти замуж всего в двадцать с небольшим! Бедный ее муж, он, наверное, годами ее добивался!

Клио хихикнула, одновременно чувствуя и легкий стыд, и облегчение. С ума сойти – они сплетничали, как обычные девчонки. Однако смех Сирши резко затих, на лицо словно набежала туча. Глазами голубки Клио проследила за ее взглядом. Подруга смотрела на ярус, где находился их с Оливией дом.

– Что-то не так? – осторожно спросила она.

Но что может быть не так, если Сирша только недавно сняла маску обезличенной и вернулась к нормальной жизни, к родной и любящей сестре?

– Нет-нет, тебе показалось. – Сирша выдавила улыбку.

Лгать она, однако, совсем не умела.

Давить на нее и изводить расспросами Клио не хотела. Как будет готова поделиться – расскажет обо всем сама. Правда, такие, как Сирша, жаловаться не привыкли. А значит, Клио могла никогда не узнать, что гнетет ее новую подругу. Ясно одно: домой та возвращаться не хочет.

– Может, заглянешь наконец ко мне в Тольдебрать? – Улыбка увяла, стоило подумать о том, что замок значит для Сирши. Он снился ей в кошмарах, ведь именно там умерла ее мать и старшая сестра. – Или… слишком рано, да?

– Нет, не рано, – тряхнула головой Сирша. – Мы должны бороться со своими страхами. А лучший способ это сделать – встретиться с ними лицом к лицу.

Клио, тяжело вздохнув, пошла за ней. Урок Сирши она провалила, когда не осмелилась рассказать Нику о том, что с самого детства по уши в него влюблена. Впрочем, так ли это удивительно, если в этих чувствах она до последнего не желала признаваться самой себе?

Что уж говорить о Нике.

Тольдебраль встретил их прохладой огромных залов… и охраной, состоящей из лучших боевых колдунов. Сиршу внимательно осмотрели колдуны истины, чтец по крови уколол ее палец иглой, а темный виталист по приказу капитана стражи наложил на нее печать, не позволяющую колдовать.

Наконец Сиршу сочли безопасной для королевского Дома и великодушно отпустили. Запрокинув голову, она замерла посреди зала, из которого убрали портреты с семьей Фитцджеральд, но оставили белоснежный рояль. Не видя ее лица – лишь напряженную спину, – Клио могла только гадать, в каких воспоминаниях Сирша сейчас тонула. Детство дочерей Агнес Фитцджеральд не назовешь счастливым… но она умела во всем видеть светлую сторону.

– Пойдем, – преувеличенно бодро сказала Клио, – познакомлю тебя кое с кем.

Стряхнув с себя оцепенение, Сирша повернулась к ней. Помедлив, кивнула.

По ступеням, чья каменная нагота была целомудренно прикрыта багряно-золотым ковролином, они поднялись в комнату Саманьи. Смуглокожая красавица сидела на полу с огромной рукописной книгой на коленях. Она настолько погрузилась в чтение, что даже не услышала их шаги.

– Саманья?

Жрица резко вскинула голову, позволяя мелким косичкам разлететься в разные стороны.

– Это Сирша. Я тебе про нее рассказывала. Сирша, это Саманья.

Каждая из них со слов Клио знала о другой. Даже странно, что они встретились впервые. Будь Кьяра чуть более… открытой, и она сейчас была бы здесь.

– Друг Клио – мой друг, – сдержанно улыбнулась Саманья.

Забравшись с ногами на кровать, они непринужденно болтали. Саманья не на шутку заинтересовалась способностями Сирши и слушала ее рассказ с горящими глазами.

– Вас ведь не удивит, если я скажу, что моя мать была на редкость амбициозна? – с легкой усмешкой спросила Сирша.

Клио улыбнулась, вспомнив рассказы Морриган об Агнес Фитцджеральд.

– Точно нет.

– Она мечтала, что однажды кто-то из нас троих – я, Линн или Олив – придумаем новую ветвь магии. Веретничество – это ведь скорее способ получения магической силы, чем колдовская практика. Средство, но не цель. Мама боялась, что не успеет сделать этого сама.

Клио понимающе кивнула. Жизненная энергия утекает из веретников стремительно – ее выпивают фоморы. Стиснув зубы, она вспомнила демона, что пил ее рассветную силу, как нектар. Но в том была и ее вина.

– Меня, признаться, она рассматривала в последнюю очередь, – невесело хохотнула Сирша. – Первой на ее личном пьедестале стояла, конечно, Линн. Не назову ее копией мамы, но они были очень похожи – и амбициями, и характером, и силой. На второе место мама с неохотой ставила Олив. С такой, знаете, мысленной припиской, что сестра перестанет витать в облаках и сосредоточится на учебе. Третьей – по порядку и значимости – шла я. Да и так, чисто номинально. Просто потому, что у Агнес Фитцджеральд всего три дочери. Должен же кто-то занять пустующее третье место.

Сирша бросила на Саманью короткий взгляд, будто извиняясь за свою откровенность и ностальгию с привкусом горечи. Потом дерзко, озорно улыбнулась.

– Мама точно не могла предположить, что новую ветвь магии освою именно я.

– Она бы тобой гордилась.