Тихое убийство. Инфекция как орудие преступления

Причём, я позволю себе в этом месте даже усилить акцент. Следует понимать, что те две модели, которые Дин Уилкенинг посчитал «условно подходящими», на самом деле подходили к описанию событий в Свердлоске очень плохо. В упомянутой статье есть замечательная иллюстрация, демонстрирующая насколько теоретическое распределение умерших по площади поражения соответствует реальным данным. Вернее, не соответствует.

Ниже эта иллюстрация воспроизведена.

И что же мы видим? На едином графике представлены 4 модельных распределения А, В, С и D (где А — сплошная линия, В — штрих-пунктирная, С — пунктирная и D — штриховая), а кроме них — фактические данные по числу умерших и их удаленности от «Свердловска-19» (жирные точки).

Ниже можно видеть ту же иллюстрацию, обработанную автором данного очерка. На ней выбраны произвольные точки «1», «2» и «3», глядя на которые мы можем лучше понять насколько же велико расхождение моделей с фактическими данными. Итак, по статистическим данным, следующим из «списка жертв 1992 года» (помните, мы этот список упоминали ранее?) 28 % умерших жили, либо работали на удалении не более 800 м. от «Свердловска-19» (точка «1»). Однако согласно данным модели А, самой близкой к реальности из всех 4-х моделей, таковых должно быть гораздо больше — ~46 % от общего числа умерших.

Вверху: график распределения числа умерших от сибиреязвенной инфекции (в % от общего числа) по степени удаленности от предполагаемого эпицентра выброса на территории военного городка Свердловск-19. Показаны 4 модельных распределения, а также фактические данные (жирные точки). Бросается в глаза, что даже математическая модель А, наиболее точно соответствующая действительности, даёт очень значительную погрешность, отличающуюся от фактических данных примерно в 2 раза. Внизу: тот же график с указанием конкретных точек «1», «2» и «3» и соотнесением их координат с данными модели А (пояснение в тексте).

Для точки «2» расхождение ещё выше. На удалении не более 1,8 км. от «Свердловска-19» согласно модели должны жить или работать 80 % умерших, а по факту их в два раза меньше — 40 %! Для точки «3» расхождение модельного предсказания с фактическими данными также весьма велико. Согласно моделированию 88 % умерших должны были жить или работать на удалении не более 2,6 км. от «Свердловска-19», а в реальности таковых было 44 %. Снова расхождение в разы!

Может быть, модели, взятые Уилкенингом, грубо неверны? Нет, с моделями всё в порядке, они выводились на основании большого количества данных! По этим моделям американские военные на протяжении десятилетий рассчитывают ущерб, причиняемый бактериологическим оружием и радиоактивной пылью, неужели кто-то всерьёз думает, что военные станут мириться со столь грубыми несоответствиями теории и практики? Разумеется, могут быть разовые отклонения фактических данных от модельных («выбросы»), обусловленные случайными факторами, но перед нами совершенно очевидное системное несоответствие. Которое может иметь только одно объяснение — условия задачи сформулированы неверно. А в качестве условий у нас фигурирует та самая «версия Мезельсона», т. е. однократный выброс инфекции с территории «Свердловска-19».

Помимо того, что фактическая картина распределения «доза» — «поражение» не соответствует тем условиям, что сформулировал Мэттью Мезельсон, существует ещё один очень болезненный для версии последнего аспект. В принципе, его одного достаточно для того, чтобы зарубить на корню всю ту чепуху, что Мэттью Мезельсон запустил в медийное пространство в 1994 г. Речь идёт о том воистину чудовищном по продолжительности инкубационном периоде, который должен был наблюдаться у жертв Свердловской трагедии, если бы только они действительно были поражены однократным выбросом, произошедшим 2 апреля 1979 г. Ну, сами задумайтесь на секундочку — выброс якобы произошёл 2 апреля, а люди поступали в больницы вплоть до середины мая, а если говорить точнее, то до 18 мая (что сам же Мезельсон и признал в своей статье)! И это при том, что инкубационный период сибирской язвы всего-то 6 дней!

Откуда на протяжении 6 недель брались новые больные?!

Сибирская язва — одна из самых изученных опасных инфекционных болезней, человечество с нею постоянно сталкивается, начиная с XVIII столетия и медицинские данные об этом заболевании находили неоднократное и независимое подтверждение в самых разных странах. До 1979 г. никто из специалистов даже не пытался высказывать вслух догадки о том, что инкубационный период "сибирки" может достигать 6 недель! И только Мэттью Мезельсон на голубом глазу заявил, что такое возможно.

Но как подобную чепуху можно вложить в головы специалистам? Ведь Мезельсон обращался своей статьёй не к неучам из "Комсомольской правды" и не к обладателям "уральского ума" из Екатеринбурга — нет! — его статья 1994 г., как и некоторые работы последующих лет, адресованы профессиональному сообществу.