The Man of Property — Собственник

He had forgotten his courtship; that year and a half when he had besieged and lain in wait for her, devising schemes for her entertainment, giving her presents, proposing to her periodically, and keeping her other admirers away with his perpetual presence.	Он уже забыл время своего сватовства — те полтора года, когда он осаждал и преследовал Ирэн, измышляя всяческие способы, чтобы развлечь ее, поднося подарки, раз за разом делая ей предложение и отваживая других поклонников своим постоянным присутствием.
He had forgotten the day when, adroitly taking advantage of an acute phase of her dislike to her home surroundings, he crowned his labours with success.	Он уже забыл тот день, когда, умело воспользовавшись приступом отвращения, которое вызывала у нее домашняя обстановка, он увенчал свои старания успехом.
If he remembered anything, it was the dainty capriciousness with which the gold-haired, dark-eyed girl had treated him.	Если Сомс и помнил что-нибудь, так только ту капризную грацию, с которой золотоволосая темноглазая девушка обращалась с ним.
He certainly did not remember the look on her face-strange, passive, appealing-when suddenly one day she had yielded, and said that she would marry him.	И, разумеется, он не помнил выражения ее лица — выражения отчужденности, покорности и мольбы, — когда в один прекрасный день она сдалась и сказала, что будет его женой.
It had been one of those real devoted wooings which books and people praise, when the lover is at length rewarded for hammering the iron till it is malleable, and all must be happy ever after as the wedding bells.	Это было то настоящее пылкое поклонение, столь превозносимое и писателями и простыми смертными, когда влюбленный, сумев наконец сделать металл податливым, получает награду за свои труды и вступает в жизнь счастливую, как звон свадебных колоколов.
Soames walked eastwards, mousing doggedly along on the shady side.	Сомс повернул в восточном направлении, упрямо держась теневой стороны улицы.
The house wanted doing, up, unless he decided to move into the country, and build.	Дом необходимо отремонтировать или надо строиться за городом и переезжать туда.
For the hundredth time that month he turned over this problem.	В сотый раз за последний месяц он принялся обдумывать этот план.
There was no use in rushing into things!	Никогда не следует торопиться!
He was very comfortably off, with an increasing income getting on for three thousand a year; but his invested capital was not perhaps so large as his father believed-James had a tendency to expect that his children should be better off than they were.	Средства есть, доходы вырастают до трех тысяч фунтов в год; правда, капитал у него не такой солидный, как считает отец, — Джемс был склонен преувеличивать состояние своих детей.
'I can manage eight thousand easily enough,' he thought, 'without calling in either Robertson's or Nicholl's.'	"Тысяч восемь я легко могу потратить, — соображал Сомс, — и не надо будет обращаться к Робертсону или к Николлу".
He had stopped to look in at a picture shop, for Soames was an 'amateur' of pictures, and had a little-room in No.	Он остановился у одной из витрин, где были выставлены картины.
62, Montpellier Square, full of canvases, stacked against the wall, which he had no room to hang.	Сомс был «любителем» живописи: небольшая комната в доме № 62 на Монпелье-сквер была заполнена холстами, стоявшими вдоль стен, так как их не где было вешать.
He brought them home with him on his way back from the City, generally after dark, and would enter this room on Sunday afternoons, to spend hours turning the pictures to the light, examining the marks on their backs, and occasionally making notes.	Он привозил картины домой, возвращаясь из Сити обычно уже в сумерках, а по воскресеньям заходил в эту комнату и целыми часами поворачивал картины к свету, изучал надписи на обороте и время от времени отмечал что-то в записной книжке.
They were nearly all landscapes with figures in the foreground, a sign of some mysterious revolt against London, its tall houses, its interminable streets, where his life and the lives of his breed and class were passed.	По большей части это были пейзажи с фигурами на переднем плане — символ какого-то тайного протеста против Лондона с его высокими домами и бесконечными улицами, где протекала его жизнь и жизнь людей его племени и класса.
Every now and then he would take one or two pictures away with him in a cab, and stop at Jobson's on his way into the City.	Иногда Сомс брал одну-две картины и, отправляясь в Сити, останавливал кэб у Джобсона.
He rarely showed them to anyone; Irene, whose opinion he secretly respected and perhaps for that reason never solicited, had only been into the room on rare occasions, in discharge of some wifely duty.	Он редко показывал кому-нибудь свою коллекцию. Ирэн, мнение которой он втайне уважал и, вероятно, поэтому никогда о нем не справлялся, бывала здесь очень редко — только в тех случаях, когда ее призывал долг хозяйки.
She was not asked to look at the pictures, and she never did.	Ей не предлагали посмотреть картины, и она не смотрела их.
To Soames this was another grievance.	Для Сомса это было еще одним поводом для обиды.
He hated that pride of hers, and secretly dreaded it.	Он ненавидел эту гордость и втайне боялся ее.
In the plate-glass window of the picture shop his image stood and looked at him.	С зеркального стекла витрины на Сомса смотрело… его собственное отражение.
His sleek hair under the brim of the tall hat had a sheen like the hat itself; his cheeks, pale and flat, the line of his clean-shaven lips, his firm chin with its greyish shaven tinge, and the buttoned strictness of his black cut-away coat, conveyed an appearance of reserve and secrecy, of imperturbable, enforced composure; but his eyes, cold,-grey, strained-looking, with a line in the brow between them, examined him wistfully, as if they knew of a secret weakness.	На гладких волосах, видневшихся из-под полей цилиндра, лежал такой же глянец, как и на самом цилиндре; бледное узкое лицо, линия чисто выбритых губ, твердый подбородок со стальным отливом от бритья и строгость застегнутой на все пуговицы черной визитки придавали ему замкнутый и непроницаемый вид, пронизывали весь облик невозмутимым, подчеркнутым самообладанием; только глаза — холодные, серые, напряженные, с залегшей между бровями складкой — глядели на Сомса печально, словно знали его тайную слабость.
He noted the subjects of the pictures, the names of the painters, made a calculation of their values, but without the satisfaction he usually derived from this inward appraisement, and walked on.	Он рассмотрел картины, подписи художников, прикинул, сколько эти вещи могут стоить, не испытывая удовлетворения, которое обычно доставляла ему такая мысленная оценка, и пошел дальше.
No. 62 would do well enough for another year, if he decided to build!	В доме № 62 можно прожить еще с год, если решиться строить новый!
The times were good for building, money had not been so dear for years; and the site he had seen at Robin Hill, when he had gone down there in the spring to inspect the Nicholl mortgage-what could be better!	Время для стройки самое подходящее: деньги уже давно не были так дороги; а лучше того места, которое он присмотрел в Робин-Хилле весной, когда ездил туда по делу Николла, ничего и быть не может!