The Corporation and the Twentieth Century

После победы над Брайаном в 1896 году Уильям Маккинли вступил в новый век со старомодной республиканской администрацией. 178 Тарифы, которые были немного снижены при Кливленде, были восстановлены, и страна начала империалистическую авантюру с испано-американской войной, оккупацией Филиппин и различными политиками "открытых дверей" в Азии. Это был также период быстрого экономического роста, во время которого США начали превращаться из нетто-импортера в нетто-экспортера промышленных товаров. Эта трансформация произошла вопреки, а не благодаря тарифам. 179 Сторонники тарифов обычно утверждали, что ограничение импорта ускорит рост производительности американских фирм; на самом деле в этот период рост производительности был незначительным. В период с 1871 по 1913 год объем производства рос почти на 4,5 процента в год, в то время как совокупная производительность, правильно скорректированная на качество производственных ресурсов, увеличивалась лишь на 0,21 процента с 1871 по 1891 год и лишь на 0,86 процента с 1891 по 1913 год. 180 Рост происходил за счет увеличения капиталовложений, а тарифы привели к тому, что капитал стал дороже, а не дешевле. Более того, свободная иммиграция, по сути, отменила тарифы по важным параметрам, поскольку позволила США воспользоваться преимуществами недорогой иностранной рабочей силы по другому каналу. 181 В конечном счете, зарождающееся конкурентное преимущество Америки в этот период было построено на изобилии сырья, например, на железной цепи Месаби, которая дала США явное преимущество по затратам на производство стали, основной технологии Второй промышленной революции. 182 Действуя в рамках географического пространства, которое само по себе являлось огромной зоной свободной торговли, американский капитал и технологические изменения развивались так, чтобы дополнять эти относительно богатые ресурсы. "Изобилие минеральных ресурсов, - утверждает Гэвин Райт, - само по себе было следствием технологического прогресса Америки". 183

6 сентября 1901 года, в начале своего второго срока, Маккинли присутствовал на Панамериканской выставке в Баффало - витрине возможностей нового века, - когда в него дважды выстрелил анархист по имени Чолгош. Через несколько дней он умер от инфекции. Теодора Рузвельта, не имеющего никакого отношения к Республиканской партии и уже ставшего знаменитостью в средствах массовой информации, оставили на посту вице-президента, чтобы уберечь от неприятностей. Теперь он стал президентом. Если Маккинли стоял на ногах в девятнадцатом веке, то Рузвельт был готов шагнуть в новую эру. "И никогда еще ни один президент так не отражал качество своего времени", - восхищался потрясенный Уэллс после аудиенции с великим человеком. 184 Качеством времени Рузвельта, конечно же, был Прогресс. Как считают многие, Рузвельт создал первое современное президентство, основанное на личной харизме и средствах массовой информации, а не на партийных связях. 185 Он безоговорочно верил в свои собственные суждения и не терпел правил и ограничений. Это сделало его идеальным прогрессивным реформатором. По словам Герберта Кроли, Рузвельта "можно представить как Тора, с силой и эффектом орудующего кувалдой в деле национальной праведности" 186 Нигде зависимость Рузвельта от личных суждений и авторитета не проявилась так ярко, как в его отношении к промышленным комбинациям - одному из центральных вопросов его президентства.

В 1898 году Конгресс создал промышленную комиссию для изучения проблемы трестов под руководством корнельского экономиста Джеремайи Дженкса, который станет одним из главных советников Рузвельта по антимонопольному законодательству. После восемнадцати месяцев слушаний комиссия пришла к полезному выводу о трестах: "Их сила зла должна быть уничтожена, а их средства добра сохранены". 187 Это стало основой доктрины Рузвельта, который рассматривал крупные фирмы как неизбежные и потенциально выгодные, но при этом знаменито разделил мир на "хорошие тресты" и "плохие тресты". 188 Действительно, в этот период такая доктрина была практически у всех. За исключением меньшинства, включая Уильяма Дженнингса Брайана и Луиса Брандейса, которые выступали против всех крупных фирм, прогрессисты видели необходимость крупных предприятий: размер не мог быть критерием. 189 Почти все придерживались мнения, что важно не размер или доля рынка, а плохое поведение. Но не было согласия, и тем более конкретики, относительно того, что является плохим поведением. 190