Тени мудрецов. Часть 1

— Когда ты давишь кого-то одного, то вместо создания облака происходит поединок. Твоя энергия против его. Всех, кто слабее правителя-двойки, харизма сметает ураганом. Сопротивляться могут только такие же, как ты, и мудрецы. Правители буквально дают отпор и могут контратаковать, задавив тебя. А мудрецы просто терпят, решая, подчиниться или нет. Теперь постарайся представить, что ты — правитель и мудрец одновременно. Дух повзрослел и переродился, а харизма осталась, превратившись из инструмента в оружие. Опасное высокоточное оружие массового поражения.

Генерал страдает молча. Трет пальцами лоб, разглаживая хмурую складку над переносицей. Его отчаяние отдает неприятной горечью, но утешать я не собираюсь. Мудрецам вместо эмоций нужны ответы.

— Ты умеешь контролировать харизму лучше, чем тебе кажется. Мемори ничего не заметила…

— Я чуть тебя не задушил! — дергается Наилий. — Не хотел трогать, на Остия смотрел, а ты захрипела!

Понимаю, каково ему. Даже среди мудрецов не такой как остальные. Мы живем собственными видениями, слушаем голоса своих духов, и наши неудачи всего лишь бьют по самолюбию. Наилий первый, кто может убить способностями. Переложить энергию в физическое воздействие. Можно восхищаться и гордиться уникальностью, но радость померкнет, стоит представить, как однажды Его Превосходство выйдет из себя, а рядом окажется наш ребенок. И Наилий, очнувшись от срыва, найдет его на полу мертвым.

— Ты можешь себя контролировать, — стараюсь повторять настойчиво, а получается слабо и беспомощно. — В квартире Флавия не задел Мемори, на прошлом допросе разведчика не тронул Публия. Я сама влезла, разглядывая привязку, нырнула в харизму добровольно. Теперь мы знаем, что происходит, и больше я так делать не стану.

Генерал спускается с борта ванны и садится на пол рядом со мной. Разжимает кулаки от судороги и побелевшая на костяшках кожа медленно возвращает нормальный цвет. Нет страшнее врага, чем ты сам. Ни один из тридцати трех легионов не поможет справиться с собственной вспышкой адреналина. И если с прошлыми раздражителями Наилий научился справляться, то к этому еще не знает, как подступиться.

— Помнишь, вы с Рэмом хотели, чтобы я тренировалась подселять духов на пленных лиеннах или эриданах?

Говорю и сама едва верю, на что готова. Завести живых, думающих лабораторных мышей. Рисковать одной жизнью, чтобы в будущем сохранить десятки или сотни. Чем быстрее генерал научится управлять способностями, тем безопаснее станет рядом с ним.

— Нам повезло, что я чувствую харизму по запаху и могу понять, насколько сильно ты давишь. Увы, парализованная я не могу двигаться и говорить, поэтому доброволец все-таки нужен.

И проверить, действуют ли способности Наилия на представителей других рас, тоже не помешает. Привязки у эридан я вижу, но физическое воздействие совсем другое дело. Раз уж появилось оружие, не стоит им пренебрегать. Нас слишком мало, чтобы надеяться только на карманные бластеры.

— Хорошо, — соглашается генерал. — Рэм увезет Остия, и подумаем о добровольце.

Вязаную маску безопасник приносит прямо в ванную комнату, деликатно постучав в дверь перед этим.

— Ваше Превосходство, принцесса проснулась. Тиберия отправлять или мне снова идти?

— Тиберия, — распоряжается Наилий, поднимаясь на ноги. — Трура на точку, Публия за мониторы, а сам забирай разведчика. Не спеши, еще задание будет.

— Есть, — отвечает Рэм, и маска эстафетной палочкой возвращается ко мне.

В покои принцессы проникаю через потайную дверь за несколько мгновений до появления служанок. Меняю казарму на девичьи посиделки, а сознание с трудом перестраивается. Неправильно сейчас оставлять Наилия одного, но предатели сами ни в чем не сознаются. Странные желтые нити привязок тянутся к детям Балии, а их я могу увидеть, только охраняя Имари.

По регламенту церемония демонстрации чистоты начнется после обеда и плавно перерастет в вечернее застолье. Лиенны по-прежнему будут есть, пить и веселиться за специальным ограждением, не подходя близко к эриданской знати. Будто дикие звери в вольере или опасные преступники в клетке. Свадьба Имари и Рагнара по местным представлениям — чудовищный мезальянс. Термин мне объяснял Публий еще на транспортнике, сравнив жениха и невесту с дочерью генерала и дроном-уборщиком. Помня выходку Рагнара на церемонии приветствия гостей, всерьез надеюсь, что сегодня Трур будет на точке с боевой винтовкой вместо аппаратуры слежения.

Имари, выйдя из ванной комнаты в одном полотенце, останавливается посреди будуара и всматривается мне в глаза. Стараюсь улыбнуться как можно незаметнее: «Да, это я, Тиберий. Лысый стервятник ушел». Принцесса узнает и расслабляется.

— Ваше Высочество, — с докладом в будуар врывается запыхавшаяся служанка, — к вам нэлла Ламия.