Таксидермист

– Буду сидеть и наслаждаться отсутствием Графа, – мрачно ответил Войтек. – Все равно ничего в горло не полезет.

– Обед, которым я намерен тебя угостить, уж точно полезет.

В машине они, естественно, обсуждали своего третьего партнера, словно двое язвенников, описывающих друг другу очередные симптомы, или рассказывали полные бессильной ненависти анекдоты о юристах, что, собственно, было одно и то же. Когда они раскручивали фирму, оба располагали некоторым количеством денег и почти сверхъестественным талантом вести бизнес. Они понимали друг друга с полуслова и могли проехать через пол-Азии, чтобы за гроши купить нечто такое, что затем продавалось в Лондоне за тысячу фунтов. А потом оказалось, что хоть они оба виртуозы торговли и посредничества, но перед лицом бесчисленных правил, бухгалтерии, таблиц и бумажек беспомощны будто новорожденные щенята. В такой ситуации они решили принять в свой состав молодого способного юриста, которого оба хорошо знали и который производил достаточно приятное впечатление. Идея казалась им гениальной: Граф будет сидеть в офисе, а они тем временем продавать туркам чешское стекло, французам польскую страусятину, а тайцам янтарь. Но все закончилось иначе.

За три года Граф, прозванный так за свой снобизм и идиотский перстень-печатку на худом пальце, что несколько контрастировало с вполне рядовой фамилией Капустник, настолько обвел их вокруг пальца, что они практически сидели у него в кармане. Именно он говорил им, что делать, и забирал всю прибыль. Хуже того, от него невозможно было избавиться. Проделав несколько фокусов с предписаниями и бухгалтерией, Граф обзавелся таким компроматом на партнеров, что любой польский суд с радостью приговорил бы их к каторге, приказав выбросить ключ от кандалов.

Ходившая по кругу тема быстро себя исчерпала, и в машине воцарилась угрюмая тишина. Войтек, глядя на залитую весенним солнцем улицу, вспоминал прежние счастливые времена, когда они зарабатывали для себя, занимаясь диким бизнесом в стиле средневековых купцов – торговали, путешествовали, развлекались и богатели. Жизнь тогда была приключением, а теперь превратилась в мрачный серый кошмар.

– Куда ты меня тащишь на этот свой обед? – спросил в конце концов Войтек. – Тут нет никаких заведений.

– Есть, только без вывески, – ответил Рафал. – Спокойно. Любишь китайскую кухню?

– Ты – и китайская кухня? Уже больше не веришь, будто там подают кошек и голубей?

– Я лично убедился. Это не какой-то там ресторанчик с европейскими подделками или грязная будка на базаре. Это аутентичная китайская кухня. Тебе приготовят все, что угодно.

– То есть? Пиявок в сахаре? Столетние яйца?

– Увидишь.

Рафал припарковался у старого, ничем не выделяющегося каменного здания. Они прошли через бурый двор-колодец, где между окнами сушились какие-то тряпки.

А потом они спустились в подвал.

– Тут и впрямь все выглядит как в Пекине, – скептически заметил Войтек, шагая по заплеванному и потрескавшемуся цементному полу. – Что это все значит?

– Минуту. – Рафал постучал в дверь – железную, с отодвигающимся глазком, как в тюрьме.

Они вошли в извилистое помещение, залитое приглушенным светом увешанных кисточками красно-золотых ламп. Голые стены, местами украшенные безвкусными, нарисованными на шелке картинками. Аквариум с лениво плавающими карпами. Бетонный пол, на котором валялись окурки и обглоданные кости. Простые деревянные столы, заслоненные ширмами. В воздухе висел тяжелый запах приправ и соевого соуса. У стены за маленьким столиком сидел невероятно старый и сморщенный китаец в черном халате и небольшой шапочке, который испытующе смотрел на них узкими, будто бойницы в бункере, глазами.

Войтеку стало несколько не по себе. За занавеской из бусинок виднелась кухня. Над большими воками вздымались розовые языки подожженного спирта и клубы пара. Вокруг уставленного котелками длинного стола суетились явно аутентичные китайцы. Слышались ритмичные удары тесака и звенящая музыка из магнитофона. Все это напоминало скорее курильню опиума времен Боксерского восстания, чем ресторан. И тем не менее здесь были клиенты. Несколько азиатов в темных костюмах сидели с палочками в руках за круглым столом с вращающимся подносом, еще несколько человек прятались за столиками позади ширм.

Официантка выглядела словно из фильма с Джеки Чаном. Она была одета в красный, расшитый драконами халат, но каким-то чудом понимала по-польски. Рафал, который настолько терпеть не мог даже самые дорогие рестораны, что в отеле «Хилтон» собственноручно сооружал себе бутерброды, сидел как ни в чем не бывало, беседуя с согнувшейся в полупоклоне и сложившей руки выше колен китаянкой, и вообще чувствовал себя как дома. Для начала он заказал пиво.

Даже пиво у них тут было китайское – «Цзиньтао».

– Ты что, прошел полную смену личности? – спросил Войтек.

Его друг внезапно достал мобильник и уставился на экран.

– Черт. Извини. Сейчас вернусь.

Когда он вернулся, Войтек сидел с глуповатой усмешкой, ошеломленно глядя на надкушенную жареную креветку в руке.