Таксидермист

– Мы в нашем мире. Здесь тебе ничто не угрожает. – Корпалов схватил Ивана за плечо. Тот был настолько худ, что казалось, будто внутри надутой пуховой куртки Горыпина ничего нет. – Мы их выследим. Потом можно будет вызвать помощь. Скажем полиции, что на нас напали вооруженные бандиты.

Иван повернул к нему лишенное выражения, будто у манекена, лицо. Блестели только глаза.

– Скажите мне, Андрей Степанович, сколько полицейских в Уйгурске? Сколько их приедет на такой вызов?

– Ну… двое.

– У них будут автоматы? Они сразу же перебьют этих гадов как бешеных собак?

– Нет. У них будут пистолеты. И наверняка ружья. Они вызовут по радио подкрепление и постараются их арестовать.

– Нам разрешат стрелять?

– Нет, конечно. Мы гражданские.

– Значит, вы хотите вызвать двоих простых сельских полицейских, чтобы они арестовали вооруженный патруль Красной армии? В вашем мире у сельских полицейских есть семьи, Андрей Степанович? Дети?

– Так что тогда делать? Может, они сами вернутся?

– Только если решат возвращаться по следам. Все зависит от того, понимают ли они, что представляет собой этот проход. От того, ищут ли они попросту беглеца или знают, что находятся в каком-то другом мире. Но в таком случае через пару дней по эту сторону прохода будут уже не следы лыж. Будут следы нескольких гусеничных машин, бронетранспортеров, а во все стороны двинутся патрули. Сегодня прошло пятеро. Завтра их будет пять сотен. Нужно любой ценой закрыть проход!

– Никто же не знает как. Он сам появился и сам закроется.

– Будем надеяться. Главная задача сейчас – патруль. Нужно их перебить или загнать обратно. Нужно выиграть время. Может, он и закроется.

– Полицейские, по-твоему, не справятся, а мы их так просто перебьем?

– Мы не будем пытаться их арестовать. Подкараулим на открытом пространстве, а потом перестреляем как собак. Издалека. Без предупреждения.

Он был прав. Корпалов стиснул зубы.

– Вернемся к скутеру.

Они бежали трусцой, увязая в скрипучем снегу и продираясь среди ветвей, спотыкаясь о бурелом и падая.

– Сумеешь убить? – спросил Иван. – Я сумею. У меня есть свои причины. Ни у кого нет стольких причин, чтобы в них стрелять, как у меня. Но ты мирный добрый человек. Сумеешь?

– У нас тут война, – твердо заявил Корпалов.

– Именно так, гражданин Горыпин. Это война. И война справедливая. Оборонительная.

– Почему Горыпин? – ошеломленно спросил Корпалов. Иван хитро улыбнулся под балаклавой.

– Возле радиостанции в кухне приклеена табличка. Там адрес и эти… позывные. И твоя фамилия: А. С. Горыпин.

Корпалов рассмеялся.

– Ну да, конечно. «Арнольд Сергеевич Горыпин». Изба принадлежит Горыпину. Я взял ее взаймы на время отпуска. Это мой друг. Он родом отсюда, но живет в Москве. Мимо, Холмс! Моя фамилия – Корпалов!

– Как?! – вскрикнул Иван. – Тебя зовут Андрей Степанович Корпалов?!

– Ну да, а что?

Иван снял с головы охотничью ушанку и швырнул перед собой, а потом содрал с лица балаклаву. Он был бледен как мел.

– Что с тобой?

– Ничего, – ответил тот деревянным голосом. – Ничего, Андрюша. Голова закружилась. Ничего. Посижу немного, сейчас пройдет.

Он оперся спиной о дерево на краю леса, а потом сполз по нему на землю и остался сидеть, потирая виски и тупо глядя на бескрайние снежные просторы. Корпалов шагнул к нему, но тут же остановился, увидев решительно поднятую руку.

– Помолчи немного, Андрюша. Пожалуйста. Дай посидеть. Только минутку.

Оба молчали.

Корпалов присел на седло скутера, а Иван сидел под деревом, держась за голову. Корпалов не знал, что с ним. В какой-то момент ему показалось, что Иван Иванович тихонько плачет. Он отвел взгляд, бездумно тыкая затвор карабина. В полной тишине прошло несколько минут. Среди деревьев пробежал песец, едва видимый в белой шкурке.

– Дай сигарету, брат, – странно спокойным голосом сказал Иван. – А сам закури мой последний «беломор». На память. Смотри. Эту трубку нужно смять, чтобы она задерживала смолу. Видишь, мундштук такой длинный, чтобы можно было курить в перчатке. Сибирские папиросы. Странно, что у вас таких нет.

Корпалов затянулся едким дымом с ароматом тлеющей пеньковой веревки и закашлялся. Ему показалось, будто он выплевывает собственные легкие.

– Мне тут кое-что пришло в голову, – снова подал голос Иван. – Мы идем сражаться, всякое может случиться. Могу не успеть тебе сказать, а это может быть важно. Смотри сюда.

Он подошел к скутеру и повернул закрепленное на руле зеркало.

– У тебя есть компас? – спросил он.

Кивнув, Корпалов начал шарить по карманам. В конце концов он нащупал металлическую коробку, выкрашенную зеленым армейским лаком.

– Смотри. – Иван открыл компас и показал круглое зеркальце на внутренней стороне крышки. – Ничего не происходит. Обычное зеркало. А теперь смотри. – Он приложил компас к зеркалу скутера. Оба зеркала поймали собственные отражения, создавая уходящий в бесконечность ряд. – Зеркала оказались друг напротив друга. В одном и том же месте. Возник туннель. Так образовался наш проход. А теперь смотри. – Он повернул руку, и компас упал в снег. – Все. Проход закрыт.