Таксидермист

Кровь, страсть и ногти.

Все, что нам нужно.

А потом мы возвращаемся на Берег Мертвых и ждем.

Мы чувствуем, что наше время уже близко, но пока что ничего не происходит.

Мы ждем.

– Уже скоро, – говорит Локи. – Настанет наше время. Вскоре залает Гарм. Волк Фенрир порвет цепи и проглотит солнце. В море выйдет Нагльфар. И придет волчья буря.

Уже скоро.

Близится время.

Скоро.

Послесловие

Чаще всего мне задают вопрос об идеях. О вдохновении, о причинах. «Откуда вы берете идеи?» – вопрос из настолько железного репертуара, что на авторских встречах он вызывает всеобщее веселье. Все это свидетельствует об огромном невежестве относительно самой сути идеи, глубокой уверенности, что готовые истории откуда-то берутся и что существует некий способ отыскать их источник. Соответственно, у большинства авторов имеется тот или иной любимый ответ. Чандлер, к примеру, утверждал, что ищет вдохновения в ящиках писательских столов, пока их хозяев нет дома. Сам же я, слегка подражая Кингу, отвечаю, что выписываю специальный журнал, в котором можно бронировать себе идеи, отправляя СМС, а в последнее время – что в издательстве «Фабрика слов» идеи назначают авторам сверху и раздают в запечатанных конвертах раз в год.

Шутки шутками, но на самом деле никто понятия не имеет, откуда появляются идеи, и каждый автор подсознательно боится, что спрятанная глубоко в мозгу таинственная машинка вдруг остановится. Если кто-то зарабатывает на жизнь тем, что придумывает истории, но при этом сам не знает, откуда он их берет, ничего забавного в этом на самом деле нет.

Есть идеи, которые прилетают ниоткуда и ударяют прямо в лоб подобно кумулятивному заряду – сразу с началом, завершением, заглавием и главным героем. Именно они больше всего беспокоят, ибо в самом деле неизвестно, откуда они берутся.

Все рассказы, собранные в этой книге, были созданы по чьему-либо заказу, в основном для различных тематических антологий. В этом смысле вдохновение было навязано сверху – мы делаем антологию о Второй мировой. О палачах. О драконах. О щеночках. О сортах холодца.

Могло бы показаться, что при такой постановке вопроса проблема идеи решена изначально – просто потому, что «о щеночках». Вот только все искусство состоит в том, чтобы написать нечто, умещающееся в рамках антологии и соответствующее условиям заказа, и вместе с тем чем-то отличающееся от других историй. В конце концов, все пишут о пегасах или о щеночках. Составление подобных антологий имеет в мире давнюю традицию, в Польше несколько более короткую, но с некоторого времени их выходит как минимум несколько в год. Я сам их очень люблю и люблю для них писать, хотя знаю тех, кто терпеть этого не может и всегда отказывается, считая, что это чересчур большое ограничение для ума и творческого процесса. Лично я считаю, что подобный заказ – нечто вроде вызова. Порой возникает искушение уйти от очевидных ассоциаций, а порой – перевернуть их с ног на голову. Есть столь избитые темы, что написать в их рамках нечто оригинальное – сущая акробатика. Что, к примеру, можно сотворить в области антисказок или на тему вампиров? Оказывается, можно, только приходится поизвращаться. И тем больше радости, если все получается. У хорошего рассказчика, работающего по найму, должна быть история на любую тему, а если нет – он должен ее найти.

ВОЛЧЬЯ БУРЯ. Когда Эрик Гурский позвонил мне насчет своей идеи антологии фантастических рассказов на тему Второй мировой войны, я в первый момент решил, будто он сошел с ума. Но потом свыкся с этой мыслью и подумал: «Почему бы и нет?» Фантастика позволяет взглянуть с собственной своеобразной перспективы даже на кровавую бойню и иногда найти какие-то ответы там, где философы разводят руками. Порой невероятные причины кажутся более разумными, чем то, что произошло на самом деле. Никто не знает, почему несколько десятков миллионов людей помешались на кретинской идеологии, именовавшейся национал-социализмом, до такой степени, что решили накинуться на весь мир. Объяснение, что ими овладел космический вирус или могущество древнего бога, кажется более правдоподобным, чем оправдание, что просто так вышло, ведь экономика лежала в руинах, была высокая инфляция, а Гитлер оказался слишком убедителен.

А потом я вспомнил об одной из тех историй, которую давно хотел написать, но как-то не складывалось. И написать я хотел о подводной лодке-призраке. О гибриде корабля подводной «волчьей стаи» с Летучим голландцем.