Тайна баронета

Оборотень приподнял голову, непонимающе и недоверчиво хмурясь, и даже уже открыл рот, дабы спросить, что кроется за последними слова мага, но совершенно внезапно для самого себя вдруг чихнул, смешно дернув головой, а когда вновь поднял ее, рядом уже никого не было. На всей протяженности большой степи, доколе хватало взгляда, не было заметно ничего и никого, что могло бы напомнить о присутствии здесь Рейнира и существа, созданного им. Колдун просто исчез, без хлопков, шума и дыма, безо всех дешевых балаганных фокусов, так любимых Альбертом, – он просто растаял, не оставив по себе и следа.

Татьяна, успевшая, в отличие от Ренарда, увидеть момент исчезновения мага, чуть слышно вздохнула. В душе ее внезапно подняла голову обида за родного отца, некоторое недовольство тем, что он не был способен на подобные бесшумные исчезновения. А впрочем… Сказать это наверняка было бы затруднительно и даже, быть может, вполне опрометчиво. С Альберта вполне могло статься просто скрывать от них бо́льшую часть своих возможностей.

Тихое болезненное шипение сквозь зубы заставило девушку отвлечься от мыслей и вновь сосредоточиться на происходящем.

Ренард, с нескрываемым удивлением окинувший взглядом местность, осторожно оперся рукой о землю, с заметным усилием поднимаясь на ноги. Слегка пошатнулся и, выпрямившись во весь рост, уже взялся, было, за рубаху, явно желая задрать ее и осмотреть оставленные львом царапины и иные вероятные повреждения, как вдруг охнул и, не скрывая страха во взгляде, уставился на свою правую руку. В серебристом лунном свете слабо сверкнула ярко-алая жидкость, ручейком сбежавшая по ребру ладони и, теряясь среди струй дождя, упала на землю красной каплей. Рене испуганно поднял голову, вновь озирая степь вокруг, как будто надеясь увидеть подсказку в дождливом полумраке, и немного опустил ладонь, продолжая держать ее открытой, подставляя прохладным струям.

– Дьявол… – голос молодого мужчины дрогнул. Страх его был до такой степени очевиден, столь ощутим, практически осязаем, что наблюдателям тоже стало немного не по себе.

Татьяна, вглядевшись, сумела различить в неверном серебристом сиянии странный знак на ладони оборотня, как будто вырезанный чем-то тонким прямо на коже. Более всего он напоминал две перекрещивающиеся линии, походил на букву «Х», но любой бы здесь понял, что будь значение символа столь тривиально, вырезать его на ладони мужчины никто бы не стал. Но когда и как? Маг руки оборотня, казалось, не касался, если только, конечно, к числу его способностей не относилось умение оставлять метки без непосредственного прикосновения.

– Гебо… – раздался за спиною у девушки тихий вздох и она, обернувшись, вопросительно воззрилась на Винсента. Тот едва заметно покачал головой и на мгновение прикрыл глаза, как будто собираясь с мыслями.

– Это руна. Я слышал, что маги порою оставляют такой символ на ладони человека, с которым намереваются заключить какую-то сделку. Это… что-то вроде рукопожатия в их понимании. Руна означает различного рода контракты, сделки, порою дары… На мне он это тоже нарисовал, – мужчина поднял руку и демонстративно провел указательным пальцем по своему лбу, рисуя две пересекающиеся линии, – Мне он преподнес дар – жизнь, силу, свободу от преследований… с тобой же заключил сделку, – взгляд мужчины упал на сумрачно стоящего рядом Ричарда.

Татьяна непонимающе потрясла головой.

– Но разве можно заключить сделку просто… вот так? – она нахмурилась, недоуменно и недоверчиво оглядываясь через плечо на уже направившегося к вершине холма Рене, – Сделка – это же обоюдное соглашение двух сторон…

– Давай обойдемся без канцелярских определений, – Ричард, поморщившись, отвел взгляд от самого себя, обращая внимание на собеседницу, – У Рейнира были весьма слабые представления о морали и чести, должен тебе заметить. Поэтому сделка в твоем понимании, – он указал пальцем правой руки налево, – И сделка в его понимании… – он указал пальцем левой руки направо, – Это две совершенно разные сделки, – здесь мужчина поднял оба пальца вверх, как бы демонстрируя, что понятия двух сделок между собою никак не пересекаются.

– Вдохновляет, – буркнула девушка и, вновь покосившись через плечо на единственного оставшегося перед их глазами участника разыгравшейся сцены, негромко вздохнула, – И что у нас по сценарию дальше?

– А дальше мы можем полюбоваться, как я, то есть прошлый я, долго и нудно стараюсь разбудить своего дорогого зятя, – голосом завзятого сказочника известил оборотень и, скрестив руки на груди, поежился от холодных капель, падающих с небес, – К слову, это было довольно непросто. Рейнир сделал что-то такое, не то подмешал что-то в вино, которое мы пили, не то самого Виктора зачаровал… заворожил… заколдовал, в общем, но разбудить его нельзя было даже пушкой. Хотя даже когда мне удалось его добудиться, он был очень сильно недоволен сим фактом, и сообщил, что спать под дождиком ему было довольно комфортно. Его даже не удивили заросли бамбука, выросшие вокруг нас за одну ночь!