Тайна баронета

– Сейчас, я тут просто увидел… – Людовик зашел в гостиную, с немалым интересом крутя в руках изящный старинный немецкий кинжал и не сводя с него взгляда, – Не думал, что они повесили на стену любимый кинжал отца, хотел посмотреть, вот и…

– Луи… – голос Анри дрогнул. Он медленно опустил револьвер и тяжело шагнул вперед, не сводя с младшего сына напряженного взгляда.

Молодой маг, услышавший вдруг столь родной и, казалось, давно забытый голос, вздрогнул, медленно и неуверенно поднимая взгляд. Лицо его побледнело, кинжал, такой дорогой, такой изысканный, тяжело упал, выскользнув из задрожавших рук.

– П… папа?.. – юноша, не веря самому себе, медленно повел головой сначала в одну сторону, затем в другую и, с видимым трудом заставляя себя двигаться, шагнул вперед, – Папа… ты… но как, как??

– Благодаря браслету моей неразумной дочери, – негромко подал голос Альберт, с застывшей, словно приклеенной усмешкой созерцая единение семьи, – Если бы она…

– Помолчи! – Анри, сам весьма взволнованный этой встречей, нахмурился, бросая на брата неприязненный взгляд, а затем вновь обращая внимание на сына, – Людовик… ты жив, ты действительно все еще жив! – он изумленно покачал головой, попытался улыбнуться, но тотчас же помрачнел вновь, – И ты занял сторону своего дяди… Как ты мог, Луи, как ты мог предать свою семью, своих братьев, как мог ты так обмануть меня, обмануть маму?! Ты… – он сжал губы и, сделав шаг назад, на несколько мгновений прикрыл глаза, – Я не могу поверить, что мой младший сын, мой маленький мальчик, вырос таким… таким…

Луи, слушающий отца, опустив голову, испуганно вскинул ее. В зеленых глазах его блеснули слезы.

– Нет… нет, папа, клянусь тебе, я… Нет-нет-нет, все не так, папа, папочка, я… я хороший мальчик, поверь, я не разочарую тебя!.. – лицо его внезапно ожесточилось, – Больше никогда.

То, что произошло дальше, заставило всех, присутствующих в гостиной замка, совершенно остолбенеть, не находя в себе сил шевельнуться с места.

Людовик, резким движением нагнувшись, схватил с пола оброненный им отцовский кинжал и, выдернув его из ножен, вдруг повернулся к мгновенно опешившему Альберту.

– Больше никогда… – сквозь зубы повторил он, и вдруг, не раздумывая, действуя резко и решительно, одним движением вонзил кинжал в грудь дяде.

Тот охнул. На губах его выступила кровь, она же засочилась из нанесенной раны, пачкая лезвие кинжала и белоснежную ткань рубашки. Он нападения своих врагов маг был защищен надежно, но от сторонников такого вероломства не ожидал, поэтому удар Луи достиг цели.

Альберт потрясенно поднял руку, касаясь ею кровоточащей раны, поднял ее перед собою и, увидев следы крови, почти в ужасе взглянул на стоящего перед ним племянника. Затем перевел взгляд на брата, попытался что-то сказать, но уже не сумел и тяжело завалился на пол.

***

Между тем, Татьяна, изгнанная из гостиной, мающаяся от безделья и беспокойства, бродила из стороны в сторону по теперь уже хорошо освещенному нижнему коридору. Здесь с давних времен располагались комнаты для прислуги, отсюда вела лестница вниз, к подвалу, где три сотни лет в большой клетке просидел Винсент, здесь, в самом конце, имелась комната несчастной горничной Мари, на свою беду имевшей некогда сношение с Альбертом. Комната эта на протяжении некоторого времени была и комнатой Татьяны, поэтому сейчас девушка, утомленная еще путешествием по воспоминаниям баронета Ричарда, побродив немного по коридору, решительно направилась туда, дабы немного передохнуть.

Выходя сюда, в дверь, ведущую к помещениям прислуги, она поступила, наверное, очень опрометчиво и сделала это совершенно машинально, автоматически. Живя уже почти год в одной с Эриком комнате, девушка иногда, забываясь, все норовила отправиться ночевать в комнатку Мари, и сама не могла объяснить себе этой странности. Впрочем, сейчас пребывание здесь ей казалось почему-то более спокойным, нежели нахождение в супружеской спальне. Там, она была уверена, беспокойство за любимого мужа, да и за прочих родственников, возросло бы в ее душе многократно.

Под ногами раздалось негромкое мяуканье, и Татьяна, опустив взгляд, улыбнулась. Тиона, ее ненаглядная любимица, ее частая спутница в прогулках по замку, и сейчас не оставила любимую хозяйку в одиночестве. Откуда и почему она появилась здесь, было неизвестно, да девушка и не задумывалась об этом. Тио, как она уже успела усвоить, имела в этом замке какие-то свои, лишь ей известные ходы, ухитряясь всегда оказываться именно там, где, как ей казалось, в ней нуждались более всего.