Та, что превращает время в пыль

С мыслей о Кристиане — чуть щемящих и вызывающих в душе смутную надежду, я переключилась на мысли о его бывшей — искренне надеюсь на это — возлюбленной. Итак, Селин Бушар предала меня. Не скажу, чтобы это стало для меня огромным шоком. Все-таки в этой реальности я для нее была едва знакомой девушкой, которая открыла правду о ее будущем — возможном будущем. Да и приходилось признать, молодая Селин была совершенно другой. Та, что я узнала в своем настоящем — мудрая, спокойная женщина. Ее изменило время и роковая ошибка.

И мое похищение — лишь попытка Селин выслужиться перед Верховным колдуном, Алвором Рейном. Очевидно, передумав ехать в Эшетаур и заполучать бессмертие, Селин решила ковать железо, пока горячо, и рассказать главе ковена о девочке «с уникальным даром».

Алвор Рейн. Колдун с белыми волосами и черными глазами и взглядом, проникающим в самую душу. Должна признаться — он пугал меня. Из таких в моей современности получаются настоящие тираны, которые улыбаются на публику, а дома третируют свою жену. Я хотела держаться от него как можно дальше, но, увы, не могла.

Словно в подтверждение моих мыслей раздался стук в дверь. Я сразу поняла — это не Рейн и не Селин. Стук робкий и негромкий — или стучавший слаб, или стеснителен.

Мне не хотелось открывать дверь, мне не хотелось ни с кем говорить. Но приходилось признать — запершись в комнате в обиде на стерву-судьбу, проблему решить я не сумею. Нужно действовать, а сначала — составить план побега.

— Войдите, — сухо сказала я.

Дверь распахнулась. На пороге стояла девушка лет девятнадцати — тонкая, даже худощавая, с короткими, криво обрезанными волосами и в простом ситцевом платье светло-серого цвета. Она держала в руках перевязанную сиреневой шелковой лентой коробку.

— Я — Агнесс, — отчаянно краснея, сообщила она. — Лорд Алвор Рейн назначил меня вашей служанкой, мэм.

— Зови меня просто Розали, — устало сказала я. Замечательно: я здесь всего несколько часов, а ко мне уже приставляют служанку. Что это — своеобразный знак щедрости и внимания от Алвора Рейна — простите, лорда Алвора Рейна — или желание, чтобы рядом со мной постоянно находился соглядатай?

— Не положено, мэм. — Опустив глаза в пол, сказала Агнесс.

А она хорошенькая, только бледная очень. И какая-то… замученная. Агнесс протянула мне коробку.

— Лорд Рейн попросил вам это передать. Просит, чтобы вы это надели.

Хмурясь, я открыла коробку. Брови удивленно взлетели вверх — внутри лежало ослепительно красивое кипенно-белое платье с сиреневой шелковой лентой на талии. Еще там была белая шляпка с той же сиреневой лентой, и белые перчатки.

Я ощутила дежавю и вновь мысленно перенеслась в «Лавандовый приют», в то мгновение, когда Кристиан вручал мне платье. Платье, которая должна была надеть Селин. Поразительно — кто мог знать тогда, что судьба снова сведет нас с ней, да еще и при таких обстоятельствах?

— Оно прекрасно, мэм, — восхищенно произнесла Агнесс, когда я приподняла платье вверх, чтобы получше его разглядеть. Она тут же опустила голову с выражением нашкодившего котенка, прячущегося под кровать, чтобы избежать заслуженной кары. Ей что, вообще не позволяли говорить?

— Да, прекрасно, — задумчиво глядя на девушку, сказала я. Считать ее своей служанкой я наотрез отказывалось. Еще чего не хватало. — Агнесс, а ты тоже ведьма?

Вопрос, заданный из чистого любопытства, подействовал на нее как удар хлыста. Даже щека дернулась, словно я нанесла ей жутчайшее оскорбление, а глаза налились слезами. Швырнув платье на кровать, я подлетела к Агнесс.

— Я что, обидела тебя? Прости, я не хотела.

Девушка удивленно заморгала, даже, кажется, позабыв о том, что собиралась расплакаться.

— Вы не… простите, мэм. Я не должна была…

— О господи, Агнесс, перестань! — воскликнула я. — Да что же они сделали с тобой, что ты и слова лишнего сказать боишься!

— Мне не дозволено говорить, пока госпожа не попросит, — тихо, почти шепотом, сказала она.

— Госпожа? И ты… всегда была служанкой у ведьм?

— Нет. Когда-то я сама была ведьмой. Но я подвела наших сестер, из-за меня, из-за вспышки моей силы, погибла Танарес. Ковен хотел убить меня за содеянное, ведь Танарес должна была стать Верховной ведьмой и укрепить положение ковена. А я все разрушила. — Агнесс говорила так тихо, что мне приходилось напрягать слух, чтобы различить каждое слово. — На совете было решено не убивать меня, а выжечь мой дар и обратить его в проклятие.

Я замотала головой.

— Подожди. Тебя хотели убить и прокляли твои же… сестры? То есть ведьмы вашего ковена?

Агнесс с усилием кивнула.

— И что же это за проклятие? — осторожно спросила я, готовясь к самому худшему. Агнесс действительно выглядела так, будто вот-вот рухнет в обморок.

— Если вам понадобиться сила, вы можете выпить немного моей.

— Это еще что значит? — нахмурилась я.