Та, что надо мной

Я ни во что особенно не вмешивался, поскольку надеялся, что проводники и купцы знают, что делают. Так оно и было, хотя уже на одном из невысоких перевалов случилась забавная история, которая потребовала моей сообразительности, хотя, по счастью, и не моей силы. Караван шёл по узкой горной тропе, прижимаясь к скалам. Довольно скоро мы вошли в облако тумана. Он нередко висит здесь даже днём. По сути дела, это те самые облака, которые мы привыкли видеть у себя над головой. Мулам, однако, был хорошо слышен колокольчик шедшей впереди кобылы, которая многим из них приходилась матерью. Поэтому мы продолжали двигаться довольно уверенно. Неожиданно послышалось громкое ржание, а через некоторое время — глухой удар. Мулы, приученные идти за кобылой, встали как вкопанные, как их ни понукали. Я понял, что лошадь сорвалась в пропасть, и, спешившись, начал осторожно пробираться к проводнику. У него оказался запасной колокольчик. Пройдя в голову каравана, я начал осторожно нащупывать дорогу в тумане, время от времени позванивая. Ничего не было видно уже на расстоянии вытянутой руки, а тропа часто делала неожиданные повороты. Но я знал, что это нахоженная дорога, на которой нас не подстерегает иных опасностей, вроде осыпи или камнепада, так что двигался довольно уверенно. Так мы быстро добрались до ближайшего селения. Проводник купил там лошадь, более привычную к горным дорогам, и мне бòльше не пришлось изображать предводительницу мулов.

* * *

Мало-помалу мы забирались всё выше. В селение Торп караван пришёл, когда солнце было ещё в зените, но мы решили остановиться для отдыха на пару дней, поскольку тем, кто здесь не родился, нужно время, чтобы привыкнуть к здешнему разреженному воздуху. К вечеру, когда семьи обычно собираются у очагов, которые тут никогда не гасят, поднялся ужасный шум. Пропал мальчишка лет двенадцати, и самые легковерные уже говорили, что его унёс здешний беркут. В их рассказах эта птица вырастала до неимоверных размеров, так что звучали они на редкость глупо. Однако то, что, с чем со мной поделились потом, пробудило моё любопытство. Прошлой весной несколько человек видели, как беркут поднял в воздух брата мальчика, которому недавно исполнилось три года, а тогда, стало быть, не было и двух. Они подняли крик. Пролетев несколько шагов, птица опустила ребёнка на землю и скрылась, но после этого в здешних селеньях начали пропадать дети. Только этой весной были похищены ещё трое. Гнезда беркута никто, однако, не видел.

Зная, что в таких селеньях трудно скрыть что-либо от соседских глаз, я спросил, есть ли в этих местах кто-то, живущий наособицу. Оказалось, что неподалёку поселился старый охотник Гхот, человек угрюмый и нелюдимый. После этого я осведомился, знают ли селяне, когда здесь должен пройти изенийский караван. Ответом на этот вопрос было дружное молчание. Молчали даже родители похищенного мальчика, которые до этого рассказали мне всю историю с кучей подробностей, поскольку я, видимо, снова пробудил в них надежду.

Между Изеном и Павией существует давнее соглашение, по которому они могут отправлять торговые караваны в Ургот через здешние перевалы, пересекая наши земли. Многие купцы, однако, пользуются им для того, чтобы ввести к нам свои товары беспошлинно, или продать что-то запрещённое для ввоза, но прибыльное, вроде жевательной смеси с южным орехом. Она неплохо бодрит, но быстро разъедает дёсны, окрашивая их в цвет крови. Здешние жители часто посредничают в подобных сделках. Особым преступлением они это не считают, тем более, что власть Павии установилась тут недавно и не особенно сильна — хотя бы потому, что в эти горы нелегко добраться. Впрочем, воинов они посылают нам охотно, поскольку в их глазах война для мужчины — хороший способ заслужить уважение.

Задав свой вопрос, я покусился на источник их заработка, вот почему мне не хотели отвечать. Между тем я знал, когда в нашу южную гавань пришёл изенийский корабль, и сколько примерно времени должен добираться сюда караван. По моим прикидкам, он вряд ли уже проходил, но должен был появиться вот-вот.

За следующий день я, борясь с одышкой, облазил скалы вокруг убежища Гхота, но так ничего и не нашёл. В здешних горах слишком много пещер, где можно держать пленников. Гнезда я тоже не заметил. Когда я пришёл в селение, на небе уже показался тонкий серпик моей вновь родившейся госпожи. Парень до сих пор не вернулся домой. Я подошёл к одному из наших шатров, где вокруг костра сидели охранники и сказал:

— Полагаю, Слей, ты прав, что решил взять мальчишку с собой. Ему стоит уехать отсюда, а нам не помешает проводник, видящий вперёд на несколько дней пути. Но если получится то, что я задумал, его, я полагаю, отпустят с нами.

— Как ты узнал?

— Неважно. Проведи меня к нему.

Оставшись с Ллосом с глазу на глаз, я спросил его:

— Год назад в облике беркута действительно видели тебя?