t

– Да, – кивнул Олсуфьев. – Кнопф, фигурально выражаясь, написал на этом чистом листе слова «Оптина Пустынь», а дальше его задачей было следить за вашим продвижением, время от времени отгоняя агентов Победоносцева.

– Но почему люди Кнопфа постоянно в меня стреляли?

– Только Кнопф был посвящен в план, – ответил Олсуфьев. – Сам он никогда всерьез не пытался причинить вам вред. Остальные сыщики действительно думали, что их задача – остановить вас. Но реальной опасности для вас они не представляли.

– Вот как. Вы, значит, полагаете, что уворачиваться от пуль – это просто гимнастика… Но отчего Кнопф перед своей гибелью старался вернуть меня в Ясную Поляну?

– Он хотел предотвратить вашу фатальную встречу с агентами Победоносцева – ему не хватило всего минуты. Но если бы вы послушались и вернулись в Ясную Поляну, поверьте, вы бы там не задержались. На этот случай туда должен был отправиться другой наш агент – цыган Лойко.

Т. рассмеялся.

– Не лучший выбор, – сказал он. – Цыган Лойко – действительно безжалостный головорез, но у него в последнее время плохо с глазами.

Олсуфьев пожал плечами.

– Все они были просто загонщиками.

– Не знаю, верить вам или нет, – сказал Т. – Вы рассказываете удивительные вещи. Этак немцы всех победят, если у них есть такой препарат…

– Увы, – сказал Олсуфьев, – так только кажется. К сожалению, препарат действует описанным образом далеко не каждый раз. Иногда происходит временное помешательство, ясное восприятие мира осложняется галлюцинациями, и действия человека становятся непредсказуемыми. Германцы ставили опыты в Африке – и в тридцати процентах случаев получившие препарат туземцы обращали оружие против экспериментаторов.

– Значит, вы понимали, что я могу повредиться в рассудке, и все равно пошли на это?

Олсуфьев энергично помотал головой:

– Нет, граф, клянусь! Эти обстоятельства выяснились позже. Кнопфа смутило ваше поведение на яхте княгини Таракановой, когда вы устроили пожар в машинном отделении, а потом кидались багром в его агентов, называя их «амазонской сволочью». Он отправил нам запрос, и мы передали его в агентурную сеть, через которую был получен препарат. Только после этого все и выяснилось. Когда Кнопф угощал вас чаем, мы ничего не знали о побочном эффекте.

– Понятно, – сказал Т. – Говорить с вами о морали или сострадании к ближнему не имеет смысла, да и поздно, поэтому сбережем время. Есть ли у вас доказательство, что вы не врете?

Олсуфьев усмехнулся.

– Как вы понимаете, граф, – сказал он, – я не готовился доказывать вам правдивость своих слов… Но кое-что все же могу вам предъявить.

Он встал из-за стола, подошел к секретеру в виде раковины-жемчужницы и откинул его крышку. Т. поднял ружье, но Олсуфьев успокоил его жестом.

– У меня сохранилась фотография, сделанная давным-давно, в пору нашей юности, – сказал он. – Я тогда еще учился в университете, а Соловьев уже носил свои странные усы… Черт, сколько здесь хлама… Во время нашей последней встречи он надписал этот снимок в своей обычной бессвязной манере. Но эта надпись имеет, кажется, отношение к Оптиной Пустыни…

Вернувшись к столу, он протянул Т. фотографию и поставил на стол маленькую бутылочку синего стекла с черной резиновой пробкой.

– А здесь остатки немецкого препарата, – сказал он, садясь рядом с Т. – Именно его Кнопф налил вам в чай. Это все, граф. Других доказательств правдивости моих слов у меня нет.

Т. поглядел на фотографию. На ней были изображены три человека, сидящие на скамейке с причудливо выгнутой спинкой – кажется, в городском саду: в просвете между листьями были видны расплывающиеся белые статуи, не попавшие в фокус. Олсуфьев, с еще не утратившим юношеской округлости лицом, длинными до плеч волосами и безо всяких намеков на будущую лысину, сидел в центре. Слева от него расплывался в улыбке беззаботный гуляка с двумя винными бутылками в воздетых руках, в котором Т. с жутковатым чувством узнал себя. Справа скучал стриженный бобриком молодой человек со странными висячими усами – он смотрел не в камеру, а в сторону и вниз.

«Вот это и есть Соловьев», – понял Т.

Он перевернул фотографию. На обороте было написано: