t

– Выпейте, выпейте коньячку, – нежно сказал Ариэль. – Это не шутки насчет радиации. Сначала борода выпадет, потом язвы пойдут по лицу. Вы в Петербурге Достоевского сколько провели? Около суток? Значит, нужно минимум неделю пить. А когда там, надо каждый час бутылку водки. И не обязательно, кстати, убивать, тут Достоевский намудрил. И водку, и колбаску можно безубойно выменять на артефакты в лавке «Белые Ночи».

– На артефакты? – спросил Т., глядя в стопку с коньяком. – А что это?

– Это предметы, которые придают ироническому шутеру аспект виртуального шопинга. Таким образом мы гармонично задействуем все базовые инстинкты. Стержень Поливанова, шайба Поливанова, каштанка, муде преподобного Селифана, бенгальский слизняк, жгучее сало… Только их перед употреблением надо активировать энергией поглощенных душ.

– То есть убивать все равно придется?

Ариэль задумался.

– В принципе, получается, что да, – сказал он неуверенно. – Кто ж вам душу просто так отдаст. А души высасывать по-любому надо, на этом вся динамика строится.

– Вы хоть понимаете, до какой степени созданный вами мир похож на ад?

Ариэлю, как ни странно, эти слова доставили явное удовольствие.

– Ну уж прямо ад, – хмыкнул он. – Неправда, есть и радости. Поел колбаски, хлебнул водочки, душонку засосал – разве плохо? Это только вас сомнения терзают. Так они вас и в усадьбе мучить будут. На то вы у нас и граф Т., что в простоте даже душу высосать не можете. Обязательно будете искать во всем нравственное начало и всячески непротивляться.

– Зачем вы вообще придумали высасывание душ?

– Это не я, – ответил Ариэль, – а мировое правительство. Сегодня на этом все игры строятся. Я вообще не понимаю, почему вы так против меня настроены. Вы, кажется, считаете меня и моих коллег какими-то запредельными мучителями. А мы ничем от вас не отличаемся, я ж вам объяснял, когда снился. Такие же трагические фантомы. И Митенька, и Гриша Овнюк, и Гоша Пиворылов.

– Вы опять вместе работаете?

– А то, – улыбнулся Ариэль.

– Не пойму. Они тоже на шутер переключились?

Ариэль махнул рукавом.

– Про шутер вообще забудьте.

– Почему?

– Вы свою роль в нем уже сыграли.

– То есть как? Какая же у меня в нем была роль?

– Босс-файт второго уровня. Вы появляетесь из-за поваленной елки после последнего отряда зомби – когда у Достоевского гранаты к подствольнику кончаются. Достоевский вылезает из окопа и вступает с вами в схватку. Потом вы у него вырываете топор, это кат-сцена. Вставная анимация, если непонятно. Достоевский проигрывает, потом укрепляет себя постом и молитвой и улетает на воздушном шаре в Америку, это тоже кат-сцена, но ее пока не делали. И теперь непонятно, будут делать или нет. Если и будут, то без меня – я с завтрашнего дня ухожу.

– Как уходите?

– Нефтянка больше денег не дает. Все проекты пересматривают – экономия средств. Наш шутер точно заморозят.

– А вы же хотели на Запад продать?

– Тоже не получается. Им сценарий не понравился. Особенно с того места, когда Достоевский приземляется в Нью-Йорке. Они письмо прислали, вежливое такое. Идея, мол, интересная, динамично, но в целом вынуждены отказаться. У вас, мол, в одном эпизоде хор гарлемских евреев поет песню «черный moron [5], я не твой», а в другом появляется темный властелин по имени Батрак Абрама. Вам не кажется, что тут какое-то противоречие в мировоззрении? Потребитель, мол, запутается… На самом деле никакого противоречия, а диалектика. Просто они там пугливые страшно. На словах свободные люди, а на деле каждый трясется за свой моргидж и тойоту «Кэмри». Мы им написали – не бойтесь, у нас все сбалансировано, в конце эпизода Батрак Абрама едет срать на офшорных медведях. А они отвечают – да кому они тут нужны, ваши медведи? Наш потребитель вашим зверинцем уже тридцать лет не интересуется… Зассали, короче.

– И что теперь будет?

– Вернемся к изначальной концепции. Будем роман доклепывать.

– Что, вернетесь к Сулейману?

– Да вы что, господь с вами. Ни за какие деньги.

– Так ведь издательство ваше у него?

– Уже нет, – ответил Ариэль. – Сулейману генерал Шмыга знаете что посоветовал? Ты, говорит, с Макраудовым про издательство ничего отдельно не подписывал? Так зачем тебе этот геморрой – скинь всю эту херь назад, прежнему владельцу на баланс. Там все равно только учредительные документы, три компьютера и долг. На фиг тебе кредит отдавать, пускай Макраудов в своем Лондоне жопу чешет, или что там у него вместо головы.

Т. опрокинул стопку коньяку.

– А Макраудов? – спросил он.

– А что Макраудов, что он может. Контракты наши на нем. Так что мы теперь опять под него легли. Зато все в сборе. Митенька вернулся – его как раз с телевидения выгнали. Даже шестого автора наняли, православного реалиста – такой, знаете, духовный паровоз типа «спасу за копейки». Так что из кризиса понемногу вылазим.

– Зачем вам шестой автор?

– Хотим одну реалистическую главку забабахать. Но говорить про это пока рано… Так что, граф, повисели в серой пустоте, побыли отцом пространства, а теперь велкам, как говорится, бэк.

Т. поднял на Ариэля потемневшие глаза и прошептал: