Сын Нептуна

– Да, Фрэнк. Но что касается его дара, его истории… это тебе придется выяснять самому. Если без лишних подробностей – аргонавты прогнали гарпий в обмен на помощь Финея. Это было уйму лет назад, но, как я понимаю, Финей вернулся в мир живых. Вы найдете его в Портленде, штат Орегон, вам и так нужно на север, как раз будет по пути. Но ты должен кое-что мне пообещать. Если гарпии все еще его мучают – не убивайте их, что бы Финей вам ни обещал. Найдите другой способ, как завоевать его милость. Гарпии не такие уж плохие. Это мои сестры.

– Твои сестры?!

– Знаю. Я не выгляжу настолько старой, чтобы быть сестрой гарпий, но это правда. И Фрэнк… есть еще одна проблема. Если ты всерьез намерен продолжить поиск, тебе придется очистить холм от василисков.

– Ты про змей?

– Да. «Василиск» означает «царек», миленькое имя для чего-то совсем не милого. Я бы предпочла, чтобы их не убивали – все-таки они живые существа, но вы не сможете уйти отсюда, пока они там. И если твои друзья попытаются с ними сразиться… ну, я предвижу очень плохой исход. Только ты сумеешь убить этих монстров.

– Но как?

Она опустила взгляд на пол.

«Копье», – сообразил Фрэнк.

– Жаль, что нет другого выхода, – сказала Ирида. – Вот были бы у тебя горностаи, например. Горностаи смертельны для василисков.

– Горностаи закончились, – сказал Фрэнк.

– В таком случае тебе придется воспользоваться подарком отца. Уверен, что не предпочтешь вместо этого жить здесь? Мы делаем отличное безлактозное рисовое молоко.

Фрэнк встал:

– Как мне воспользоваться копьем?

– Тебе придется разобраться самому. Я против насилия. Пока ты сражаешься, я проверю, как твои друзья. Надеюсь, Флиси нашла нужные целебные травы. В последний раз вышел конфуз… В том смысле, что вряд ли те герои хотели превратиться в ромашки.

Богиня поднялась. Ее очки блеснули, и Фрэнк заметил в линзах свое отражение – серьезный и угрюмый, ничего общего с маленьким мальчиком из радужных образов.

– Последний мой совет, Фрэнк, – сказала Ирида. – Тебе предназначено умереть с этим кусочком дерева в руке, наблюдая, как он горит. Но, возможно, если бы он был не у тебя… Возможно, если бы ты доверял кому-то достаточно, чтобы этот человек берег его вместо тебя…

Пальцы Фрэнка сжались вокруг деревяшки:

– Предлагаешь свою кандидатуру?

Ирида вежливо засмеялась:

– О, милый, нет. Я потеряю его в своей коллекции. Забуду где-нибудь в кристаллах или по ошибке продам в качестве деревянного пресс-папье. Нет, я говорила о друге-полубоге. О том, кто тебе дорог.

«Хейзел», – сразу же понял Фрэнк. Никому другому он не доверял так, как ей. Но разве мог он открыть ей свой секрет?! Если он признается в своей слабости, что вся его жизнь зависит от какой-то палки… Он никогда не сможет стать в ее глазах героем. Никогда не сможет быть ее рыцарем в сверкающих доспехах. Да и вправе ли он взваливать на нее свою ношу?

Он завернул волшебный кусочек дерева в ткань и убрал в карман пальто:

– Спасибо… Спасибо, Ирида.

Она сжала его руку:

– Не теряй надежды, Фрэнк. Радуги всегда были символом надежды. – И она скрылась в глубине магазина, оставив его одного.

– Надежда, – проворчал Фрэнк. – Я бы предпочел парочку крепких горностаев.

Он подобрал отцовское копье и зашагал на встречу с василисками.

23. Фрэнк

Как же Фрэнку не хватало его лука!

Ему хотелось встать на крыльце и расстрелять змей издалека. Пара-другая точно нацеленных взрывных стрел, пара-другая воронок в склоне – и проблема была бы решена.

Увы, даже от целого колчана стрел мало толку, если ими не из чего стрелять. Кроме того, он понятия не имеет, где василиски: стоило ему выйти наружу, как они перестали выдыхать огонь.

Шагнув с крыльца, Фрэнк поднял свое золотое копье. Слишком медлительный и крупный, он недолюбливал ближний бой. Военные игры еще ладно, но сейчас все было всерьез, и в небе не кружат гигантские орлы, готовые подхватить его и отнести к медикам, если он совершит ошибку.

«Ты можешь быть кем угодно», – прозвучал в голове мамин голос.

«Здорово, – подумал он. – Хочу уметь хорошо обращаться с копьем. И стать невосприимчивым к ядам – и к огню».

Что-то подсказывало Фрэнку, что его желание не сбылось. Копье продолжало некомфортно оттягивать руку.

Кое-где на склоне все еще тлели островки пламени. Едкий дым обжигал нос. Под ногами хрустела засохшая трава.

Фрэнк подумал обо всех историях, которые рассказывала ему мама: о целых поколениях героев – они сражались с Геркулесом, побеждали драконов и переплывали моря, кишащие монстрами. Фрэнк не понимал, как он умудрился появиться на свет в такой семье или почему его предки перебрались из Греции через всю Римскую империю аж в сам Китай, но в его голове начали формироваться идеи, от которых ему становилось не по себе. Впервые он задумался о принце Пилоса и своем прадедушке Шэнь Луне, каким-то образом навлекшем на себя позор в Лагере Юпитера, и о том, что может представлять собой их фамильный дар.

«Наш дар никогда не помогал нам самим», – предупреждала бабушка.