Сын Нептуна

Фрэнк тихо постучал. Никто не ответил. Он толкнул створку. Бабушка лежала в постели, исхудавшая и слабая, рассыпавшиеся вокруг лица белые волосы напоминали воротник василиска. На прикроватной тумбочке горела одинокая свеча. У кровати сидел крупный мужчина в бежевой форме Вооруженных сил Канады. Несмотря на полумрак, на нем были темные солнцезащитные очки – в кроваво-красным ореоле от бьющего из глаз света.

– Марс, – сказал Фрэнк.

Бог поднял голову. Его лицо ничего не выражало.

– Привет, парень. Заходи. Друзьям своим скажи пока погулять.

– Фрэнк, – зашептала Хейзел, – в каком смысле «Марс»? Твоя бабушка… она в порядке?

Фрэнк посмотрел на друзей:

– Вы его не видите?

– Кого? – Перси стиснул пальцами рукоять меча. – Марс? Где?

Бог войны усмехнулся:

– Не-а, они меня не видят. Подумал, что в этот раз так будет лучше. Поговорим один на один, как отец с сыном – верно?

Фрэнк сжал кулаки и досчитал до десяти, чтобы не сказать ничего лишнего.

– Ребят, все… все нормально. Слушайте, может, займете пока свободные комнаты?

– Крыша, – заявила Элла. – Гарпиям хорошо на крышах.

– Не вопрос, – рассеянно отозвался Фрэнк. – На кухне должна быть еда. Дадите мне пару минут поговорить с бабушкой наедине? Мне кажется, она… – Он осекся. Сложно было сказать, чего ему хотелось больше – плакать, закричать или врезать Марсу по очкам. Может, сделать все это вместе.

Хейзел коснулась его руки:

– Конечно, Фрэнк. Элла, Перси, идемте.

Он подождал, пока шаги друзей стихнут, а потом зашел в спальню и закрыл за собой дверь.

– Это правда ты? – спросил он Марса. – Это не фокус, не иллюзия или что-нибудь еще?

Бог помотал головой:

– Ты бы предпочел, чтобы это был не я?

– Да, – признался Фрэнк.

Марс пожал плечами:

– Я тебя не виню. Никто не радуется войне – если им хватает ума. Но рано или поздно война находит всех. Это неизбежно.

– Это тупо, – возразил Фрэнк. – Война не неизбежна. Она убивает. Она…

– …забрала твою мать, – закончил за него Марс.

Фрэнку хотелось ударить его, стереть у него с лица это невозмутимое выражение – но, возможно, агрессивность в нем пробуждало присутствие Марса. Он взглянул на мирно спящую бабушку и пожелал, чтобы она проснулась. Если кто-то и способен бросить вызов богу войны, то это бабушка.

– Она готова умереть, – сообщил Марс. – Была готова уже несколько недель, но держалась ради тебя.

– Ради меня? – От удивления Фрэнк почти забыл о злости. – Почему? Откуда ей было знать, что я вернусь? Я и сам этого не знал!

– Лестригоны снаружи знали. Предположу, что им сказала одна богиня.

Фрэнк моргнул:

– Юнона?

От гомерического хохота бога войны задрожали окна, но бабушка даже не вздрогнула.

– Юнона?! Клянусь кабаньими усами, парень! Нет, конечно! Ты ее секретное оружие. Она бы никогда тебя не сдала. Нет, я говорю о Гее. Ясно же, что она за тобой присматривает. Я думаю, ты беспокоишь ее даже сильнее, чем Перси, или Джейсон, или кто-либо еще из семерки.

Фрэнку почудилось, что комната вдруг наклонилась. Жаль, что здесь нет других свободных стульев.

– Семерки?.. Ты о том древнем пророчестве про Врата смерти? Я один из семи? Вместе с Джейсоном и…

– Да, да, – нетерпеливо махнул рукой Марс. – Ну же, парень! Ты вроде должен быть хорошим тактиком. Задумайся! Это же ясно как день: твоих друзей, как и тебя, готовили к этой миссии – при условии, конечно, что вы вернетесь с Аляски живыми. Юнона хочет объединить греков и римлян и отправить их на войну с гигантами. Она верит, что это единственный способ остановить Гею. – Марс пожал плечами, выражая свое несогласие с планом. – Так или иначе, но Гея не хочет, чтобы ты стал одним из семи. Перси Джексон… она считает, что может его контролировать. У всех остальных тоже есть слабости, которыми она может воспользоваться. Но ты… ты ее беспокоишь. Она предпочла бы убить тебя заранее. Поэтому призвала лестригонов. Они торчат здесь уже несколько дней в ожидании тебя.

Фрэнк тряхнул головой. Это какая-то шутка? С чего богине беспокоиться из-за Фрэнка, особенно когда ей угрожает кто-то вроде Перси Джексона?

– Ты говоришь так, словно у меня нет слабостей. Но я одна сплошная слабость! Моя жизнь зависит от какой-то деревяшки!

Марс улыбнулся:

– Зря ты себя недооцениваешь. Как бы то ни было, Гея заверила лестригонов, что если они съедят последнего представителя вашей семьи – то есть тебя, – то унаследуют ваш семейный дар. Правда это или нет – я не знаю. Но лестригоны горят желанием попробовать.

У Фрэнка засосало под ложечкой. Серый убил шестерых огров, но, судя по числу костров вокруг особняка, их оставалось еще несколько дюжин, и все они жаждали приготовить Фрэнка на завтрак.

– Меня сейчас стошнит, – выдавил он.

– Нет, не стошнит. – Марс щелкнул пальцами, и желудок Фрэнка моментально успокоился. – Предбоевой мандраж. Со всеми бывает.

– Но бабушка…

– Да, она хочет с тобой поговорить. Огры пока ее не трогали. Она наживка, понимаешь? Но теперь ты здесь, и я не удивлюсь, если они тебя уже почуяли. Утром они нападут.

– Так забери нас отсюда! – потребовал Фрэнк. – Щелкни пальцами и взорви всех этих людоедов.