Swiss Democracy: Possible Solutions to Conflict in Multicultural Societies

Когда первый нефтяной кризис в 1973 году потряс промышленно развитый мир, швейцарцы осознали, что их энергоснабжение крайне уязвимо . Хотя вода из Альп может удовлетворить значительную часть спроса на электроэнергию, она является единственным крупным возобновляемым энергетическим ресурсом Швейцарии. Около 80 % потребляемой энергии зависит от международных рынков: нефти с Ближнего Востока и Африки, газа из Северной Европы и России и урана из Канады и США . По мнению правительства Швейцарии, национальная энергетическая политика была признана срочной и необходимой. Был назначен комитет экспертов для составления долгосрочных прогнозов энергоснабжения и потребления. В его докладе правительству о национальной энергетической программе содержались три основные рекомендации: заменить нефть, активизировать исследования альтернативных источников и стимулировать энергосбережение. В 1980 году Федеральный совет предложил поправку к Конституции , которая позволила бы разработать национальную энергетическую политику. Обе палаты парламента одобрили эту поправку, однако на референдуме 1983 года она получила согласие народа, но не смогла набрать большинства в кантонах.

Только в 1990 году федеральные власти представили новое предложение по национальной энергетической политике, которое выдержало процедуру референдума. Эта конституционная поправка содержала лишь несколько умеренных предложений. В последующее десятилетие сторонники эффективной энергосберегающей политики выдвинули три популярные инициативы, предлагая налоги на невозобновляемые и субсидии на альтернативные источники энергии. Ни одна из них не увенчалась успехом, а два аналогичных законопроекта с идеей субсидий на возобновляемые источники энергии были отклонены народом в 2000 году. В 2001 году парламент принял закон, устанавливающий стандарты сокращения выбросов CO2 . Таким образом, федерации потребовалось почти 30 лет, чтобы получить мандат на проведение национальной энергетической политики, ограниченные амбиции которой были далеки от первоначальных надежд правительства. Более амбициозный план - "Энергетическая стратегия 2050" - был одобрен на выборах только в 2017 году (SFOE 2018 и ниже).

Такая длительная задержка может быть исключительной. Однако пример энергетической политики типичен для трудностей, с которыми сталкивается центральное правительство, желающее получить новые полномочия в условиях прямой демократии. Бывали и другие случаи, когда народ несколько раз отклонял федеральные проекты, а затем принимал их в другой редакции. Но и в этом случае следует отметить, что народ может отклонить законопроект о проведении новой политики, когда он уже одобрил основную конституционную поправку. Так, например, произошло с законопроектом о страховании материнства , который был успешно опротестован на народных референдумах в 1987 и 1999 годах, хотя конституционный принцип был одобрен еще в 1945 году.

Таким образом, сочетание федерализма с прямой демократией дает кантонам большое право вето и является значительным препятствием для федеральных инноваций. Одним из наиболее распространенных аргументов против национальной политики является недоверие к федеральному правительству и защита кантональной автономии. Антигосударственные, антицентралистские, а также консервативные и неолиберальные мотивы одинаково хорошо вписываются в эту схему. Они также сыграли свою роль в голосовании по энергетике. Утверждалось, что новые федеральные полномочия по вмешательству в рынок не нужны. Такие действия ослабили бы региональные полномочия, и утверждалось, что кантоны уже делают все необходимое. Таким образом, попытки федеральных инноваций далеко не гарантируют успеха. И даже если они увенчаются успехом, это может занять много времени из-за высокого уровня консенсуса, требующего двойного большинства населения и кантонов, а также из-за двух этапов разработки законодательства - конституционной основы и принятия закона. В таблице 3.3 показано, что более четверти всех конституционных поправок, предложенных Федеральным собранием в период с 1848 по 2019 год, были отклонены.

Однако случай с национальной энергетической политикой требует дополнительных пояснений. Речь идет о наиболее противоречивом и поляризующем вопросе - атомной энергии. В 1970-х годах антиядерное движение успешно остановило строительство электростанции после нескольких месяцев оккупации площадки. Когда сначала "зеленые", а затем социал-демократы выступили против строительства новых атомных электростанций, этот вопрос разделил парламент, партии и народ. Атомная энергетика была спорной с точки зрения технических рисков и выгод, но под ней скрывался фундаментальный конфликт ценностей. Сторонники ядерной энергетики считали, что на карту поставлены экономический рост и технический прогресс; противники были глубоко озабочены защитой природы и будущих поколений от опасностей ядерных технологий.