— Сергей Васильевич хотел, чтобы мой персонаж существовал на контрапункте с реальностью. Он добивался простоты и какой-то боли, понимаешь, «донкихотности». А в «Сентрал-парк Вест» по пьесе Вуди Аллена я играю человека, которому неинтересно жить, он хочет умереть. Когда мы репетировали с Константином Богомоловым, я, как артист, в некоторых местах понимал, что здесь должна быть эмоциональная точка, и поэтому начинал форсировать. А Костя мне говорил: «Оставайся в той же эмоции и в том же темпе, вообще не меняй темп». Поэтому получилось очень глубоко и, как я говорю, «не впрямую». Скоро выйдут три фильма, где у меня абсолютно разные роли. Например, в фильме Оксаны Карас «Доктор Лиза» была очень сложная роль — человека с профдеформацией. Знаешь, что такое профдеформация? Это когда люди из структур полностью теряют человеческие эмоции. Мой герой — работник госнаркоконтроля, для него смерть становится обыденностью. Мы снимались вместе с Евгением Писаревым, и он мне сказал: «Ты здесь совсем другой». Приятно было это слышать. А в фильме Яны Гладких «Красотка» мой герой — человек тонкой душевной организации. Знаешь, есть теория, что в человеке заложено драматическое нутро и комедийное. Если у человека драматическое, трагедийное нутро, то он не сможет сыграть комедию, а если комедийное, то он может играть и комедию, и трагедию. Поэтому, по идее, человека с комедийным амплуа надо брать на трагедийные роли, потому что они становятся неплоскими.
— Парадокс.
— Поэтому лучшие роли Джима Керри — это трагедийные роли, вот как в фильме «Шучу». Это большая, крутейшая роль. Поэтому сначала спасибо, конечно, театру, который разглядел и начал давать мне вот такие роли — и в «Беге», и в «Человеке из рыбы» режиссера Юрия Бутусова, и в «Солнечной линии», поставленной Виктором Рыжаковым, который был еще моим педагогом в Школе-студии МХАТ.
— Счастье, когда так складывается актерская судьба!
— Счастье выбирать абсолютно разные по содержанию роли, что стало моим главным принципом.
— Теперь на другую тему. Сейчас как-то не принято собираться в домашней обстановке. Обычно люди на праздники ходят в рестораны, в клубах отмечают. А вы с Олей любите приглашать друзей домой. Причем это минимум 25 человек. На столе — какое-то невероятное количество еды, которую частично мама привозит из Томска с собой. Я не знаю, как она это всё везет в самолете. Например, фирменную щуку из своего ресторана.
— Щуку, да. (Смеется.) На самом деле, первый раз в домашней обстановке мы собрались у твоего брата Игоря дома — на вашем с ним дне рождения. Было так тепло, уютно, а потом мы с Олей подумали: «Давай пригласим всех к нам». А дальше это стало традицией. Даже 10-летнюю годовщину свадьбы мы решили, отметить дома. Такие получаются «квартирники у Бурковских». Тут главное ведь компания.
— Согласен. У вас с Олей, конечно, потрясающая связь: ты начинаешь фразу, она заканчивает, и наоборот. Понятно, что вы 11 лет вместе, вы чувствуете друг друга, но вы и живёте друг другом — вот что важно.
— Ольга, видишь, она какая — не каждая женщина так может. Представляешь, какая у меня была загрузка, когда я поступил в Школу-студию? А она тогда только забеременела Максом. Она реально одна была целый год…
— Потому что ты с утра до ночи в институте.
— Да, я не спал вообще. Помню, приходишь в час, готовишь какой-то этюд, ложишься в четыре, встаешь в семь — и так прошел год.
— Оля никогда тебе не говорила: «Андрей, что же тебя совсем не бывает дома, я все время одна», — какие-то упреки были?
— Может быть, как во всех семьях это случается, но я просто такой человек, что решаю вопрос сразу. Я не тяну время, — если ко мне есть вопросы, я на них сразу отвечаю, если мы вдруг выясняем отношения, то только для того, чтобы прийти к какому-то решению. Просто я считаю, что в обидах нет смысла, мы всё равно помиримся, чего обижаться-то?
— Мне нравится фраза: «На обиженных воду возят».
— Ну Ольга всегда говорит, и она абсолютно права, как мне кажется: «Главное в отношениях — это юмор». Я согласен на сто процентов. Я понимаю, что так важно, что Ольга умная, понимаешь, она реально умная, и у нее отличное чувство юмора.