Свидание в Венеции

Роза чувствовала тепло его губ, тепло его рук, обнимавших ее. Она почувствовала жар его тела до того, как он притянул ее еще ближе, и ее груди встретились с твердой стеной его груди, когда он крепко поцеловал ее.

Грудь Розы жаждала освобождения. Соски прижимались к внезапно ставшему слишком тесным корсажу, а кровь бурлила в венах. Ноги ее не держали, и ей пришлось положить руки ему на грудь, чтобы не упасть. Но как только она дотронулась до него, ей стало безразлично, удержится она на ногах или нет.

Да, он был великолепен.

— Ты вся дрожишь. Тебе холодно?

— Нет, — прошептала Роза, задыхаясь. Затем его губы снова прижались к ее губам, и она была втянута в водоворот поцелуев.

Она почувствовала, как его пальцы начали расстегивать молнию на платье.

Подобно прохладному воздуху, холодившему ее освобожденную от платья шею и спину, приступ паники заставил ее прикрыть грудь руками. Бюстгальтера на ней не было, и, когда платье упадет, между ними не останется никаких преград…

— Такая скромница, — сказал он, улыбаясь. — Можно подумать…

Она отвернулась, но Витторио успел догадаться, какую правду скрывает ее взгляд и румянец, заливший щеки.

— Нет… Но ты не можешь быть девственницей. Сколько тебе лет?

— Извини. Не знала, что девственность как-то связана с датой рождения.

Витторио отпустил Розу и отошел назад. Девственница! Почему, черт возьми, он до сих пор сам не догадался об этом?

Он обернулся. Она все еще стояла, прижимая платье к груди и используя его как щит.

— Роза, — сказал Витторио, — почему ты мне не сказала об этом?

— И когда же я должна была это сделать? Когда заблудилась и ты встретил меня на мосту и спросил мое имя? Или когда ты целовал меня на катере и потом спросил, не займусь ли я с тобой любовью?

Витторио покачал головой:

— Послушай…

— Мне жаль, — перебила она его. — Ты попросил меня провести эту ночь с тобой. Я согласилась. Так какая разница, девственница я или нет?

— Но это твой первый раз. Ты не захочешь, чтобы это случилось с мужчиной, который готов провести с тобой только одну ночь. Ведь, Роза, это все, что у нас будет. Одна ночь. Большего я не могу тебе предложить.

— Я просто хочу закончить то, что мы начали. Мне большего и не нужно.

— Нет? Обычно так и говорят в таких случаях, а потом начинаются слезы. Роза.

— Пожалуйста. Я этого хочу. Да, я нервничаю, но это все.

Она глубоко вздохнула, выпустила платье из рук, и оно упало на пол. Теперь она стояла перед ним в одних трусиках.

Витторио шумно выдохнул. О боже, она прекрасна!

— Ты уверена? — спросил он, делая шаг в ее сторону.

— Да, — ответила она. — Что ты хочешь, чтобы я сделала?

— О, Роза, — сказал он, подхватывая ее на руки. — Это твой первый раз — я хочу, чтобы ты просто наслаждалась моментом.

Он положил ее на кровать, сел рядом, взял ее лицо в руки и нежно поцеловал в губы.

Роза очень нервничала, каждое его прикосновение как будто обжигало ее, но он нежно поцеловал ее. И она успокоилась.

— Не бойся, — сказал он так, как будто смог прочитать ее мысли.

Она робко улыбнулась Витторио.

Он поцеловал ее снова, затем стал целовать шею, ключицы, плечи, один возбужденный сосок, а затем другой.

— Ты такая красивая, — сказал он, вновь целуя ее в губы.

Ее руки двигались сами по себе, желая чувствовать, исследовать. Его мускулы напрягались и вздрагивали от ее прикосновений, от этого ее возбуждение нарастало.

Роза думала, что все кончится очень быстро. Но Витторио не спеша исследовал ее тело, касаясь его своими горячими губами и ловкими пальцами до тех пор, пока каждая ее клеточка не почувствовала себя так, что вот-вот взорвется. Когда он стянул с нее трусики и прикоснулся к открывшемуся бугорку, запустил палец между складочек, она почти испытала наивысшее наслаждение. И только тогда он снял свои кожаные штаны.

Увидев его член, она вновь запаниковала. Но Витторио снова поцеловал ее, прижался к ней. Она ощутила его возбуждение и поняла, что, чего бы это ни стоило, она хочет, чтобы он вошел в нее.

Но он все еще не спешил. Она вся сгорала от нетерпения. Она тяжело дышала, отчаянно ища облегчения, когда он потянулся за пакетиком на прикроватном столике. Он разорвал его и, встав на колени над ней, медленно надел презерватив. Такой большой…

И вот он оказался там, стараясь войти в нее, доводя ее такие чувствительные нервные окончания до исступления. Он страстно поцеловал ее, одновременно открывая ее для себя, раздвигая языком ее губы и в то же время поднимая одну ее ногу и входя в нее.

Мириады звезд рассыпались перед ее закрытыми глазами. Мерцающие частички этих звезд закружились, пока она ощущала сладостное чувство полноты жизни.

Он на мгновение остановился и спросил:

— С тобой все в порядке?

Ей пришлось вспомнить, как дышать.

— Все хорошо…

Его движения сделались ритмичными. Ее подбрасывало все выше и выше, все быстрее и быстрее, пока последняя наполненная звездами волна не обрушилась на нее и не выбросила ее тело, оставшееся совсем без костей, на берег.