Свидание в Венеции

— Вот и все? — Она рассмеялась, и облачко пара изо рта сразу же стало частью тумана. — Единственное, чего я не могу понять: зачем ты меня втянул в эту неразбериху. Ты знал, что она будет на балу сегодня вечером?

— Подозревал.

Наконец-то картинка сложилась. Теперь вздохнула Роза.

— Все ясно, — сказала она, кивнув и вглядываясь в туман. — Ты пригласил меня, чтобы заставить ее приревновать тебя ко мне.

— Нет!

— Что тогда? Чтобы что-то ей доказать? Из спортивного интереса?

Она услышала новый вздох, почувствовала, какой пошевелился, когда провел рукой по своим непокорным волосам.

— Ты заблудилась.

— Еще одно потерявшееся существо?

Он фыркнул.

— Возможно. И я подумал, что смогу помочь тебе, а ты одновременно поможешь мне.

Она покачала головой:

— Витторио, ты мной воспользовался.

Когда она произносила эти слова, почувствовала, что из глаз скатились крошечные слезинки.

— Роза.

— Нет, — сказала она, отворачиваясь и отодвигаясь еще дальше.

— Роза. — Он положил руки ей на плечи. — Мне очень жаль.

— И это должно исправить ситуацию? От этого все должно сделаться правильным?

Роза ненавидела свой голос за то, что он дрожал. Она ненавидела то, что его руки лежали на ее плечах, и этого было недостаточно. Она ненавидела себя, потому что хотела большего.

— Нет, все неправильно. Я тебя обидел.

Роза всхлипнула, когда Витторио повернул ее к себе, но не возразила. Она не сопротивлялась, когда он притянул ее к себе и обнял. И она не возражала, когда он наклонил голову и поцеловал ее волосы.

— Ты сможешь меня простить?

В его объятиях было так тепло. Тут она чувствовала себя под надежной защитой.

— Я сожалею, что причинил тебе боль, — сказал он. — Я знал, что Сирена разозлится. Единственная причина, по которой я сказал, что не должен был приглашать тебя, заключалась в том, что я предвидел реакцию Сирены.

Витторио погладил ее по спине, и она почувствовала, как ее разочарование потихоньку улетучивается.

— Это была прекрасная вечеринка, — сказала Роза. Она пошла на некоторые уступки. Потому что она была полна новыми для нее впечатлениями. Ей так много нужно будет рассказать Кьяре утром. — Мне понравилось. Практически все.

Он крепче обнял ее. Она почувствовала, что он снова поцеловал ее волосы, и поняла, что не отойдет от него в ближайшее время.

— Это хорошо, жаль только, Сирена испортила впечатление. — Секунду спустя он добавил: — Нет, прошу меня простить за то, что это я испортил впечатление.

Роза вспомнила, как выглядела эта женщина в своем костюме, ее изящные руки и длинные ноги, ее гладкую и совершенную кожу. Она заставила Розу почувствовать себя такой неприметной, незначительной!

— Она такая красивая, не правда ли?

Витторио вздохнул и положил подбородок ей на макушку.

— Красота — пустой сосуд, — сказал он почти шепотом. — Его нужно чем-нибудь наполнить.

— Где ты это слышал?

— Однажды так сказала моя мать.

— Она мудрая женщина.

— Да, иногда она могла быть такой. — Он замолчал, вздохнул. — Она умерла.

— Мне очень жаль.

— Спасибо. Но твоей вины в том нет.

— Конечно. Моей мамы тоже больше нет. У нее была лейкемия. Она ушла из жизни три года назад. И с тех пор ни одного дня не проходит, чтобы я не скучала по ней.

Он покачал головой:

— Теперь моя очередь говорить «мне жаль». И твоя очередь ответить, что моей вины тут нет.

При этих словах Роза слегка рассмеялась. Звук собственного смеха удивил ее, ведь совсем недавно она думала лишь о постигшем ее разочаровании.

— Язык смерти. Все это так сложно.

Витторио высвободил руку и нежно коснулся костяшками пальцев ее лица. Он был так нежен!

Он приподнял ее подбородок и посмотрел ей в глаза.

— Может быть, нам лучше поговорить на языке жизни?

У Розы перехватило дыхание.

— Думаю, так будет лучше.

Его глаза в этой туманной ночи казались совсем синими, и его взгляд неумолимо влек ее к нему.

Или, может быть, это было просто движение лодки, притягивающее их друг к другу. Или, возможно, это туман приглушал каждое слово, делая каждый вздох более интимным, чем обычно. Вдруг его рот оказался всего в нескольких миллиметрах от ее рта, затем еще ближе, его теплое дыхание смешалось с ее, а затем их губы встретились, и земля ушла у нее из-под ног.

У Витторио были мягкие губы. Его лицо казалось вырезанным из камня, поэтому она совсем этого не ожидала. Не ожидала она и такой сладостной нежности.

Время остановилось. Роза таяла, когда его рот скользнул по ее губам, раздвинув их так, чтобы она могла почувствовать его вкус, поцелуй стал глубже, его язык ласкал ее язык.

От Витторио исходил аромат кофе и ликера, кожи и мужчины, а за ним чувствовались жар, сила и желание, и она захотела большего.

Сейчас он целовал ее по-настоящему. Из-за этого поцелуя она теряла контроль над собой, от него ее кости делались мягкими, а мысли путались.

Когда они оторвались друг от друга, ее колени дрожали, а дыхание сбилось, как будто она пробежала стометровку.

— Роза, — прошептал он в ее волосы. Он тоже часто дышал, и она могла заметить, что этот поцелуй повлиял и на него. — Мне так жаль.

— Жаль, что поцеловал меня?

Он издал звук, похожий на смех.