Священник Глеб Якунин. Нелегкий путь правдоискателя

Начиная со второй половины 70-х годов была жестко отработана режиссура подобных процессов. Загодя сотрудниками КГБ выбирался небольшой судебный зал, который можно было наполнить проверенными партаппаратчиками. Никаких случайных людей не должно было присутствовать на процессе. Более того, заранее решался вопрос – кого из родственников можно допустить в зал суда. Родственников предупреждали о недопустимости брать с собой портативный магнитофон – в те годы это было единственное средство для записи. К залу суда пригоняли сотрудников милиции на тот случай, если соберутся близкие и сочувствующие. Не стоит забывать, что в тот период в стране было необъявленное военное положение – советские войска вели бои в Афганистане. Только что завершились Олимпийские игры в Москве. Около зала Московского городского суда в те дни собралось не так много людей – Демократическое движение было окончательно разгромлено.

Так с 25 по 28 августа 1980 года, в течение четырех дней, Московский городской суд под председательством судьи Валентины Лубенцовой¹ рассматривал дело создателя Христианского комитета защиты прав верующих в СССР, священника Глеба Павловича Якунина. Обвинителем был избран прокурор Георгий Скаредов, защитником – адвокат Л.М. Попов. Процесс проходил в помещении Московского городского суда. Зал, в котором слушалось дело, был рассчитан не более чем на тридцать человек. Его заполнили «представители общественности», входившие по пропускам. В зал суда пустили только жену отца Глеба, Ираиду Якунину². Она вспоминала, как скучали и томились в зале суда партаппаратчики и сотрудники КГБ. Им явно было неинтересно. Но иначе в те времена сотрудники КГБ, курировавшие процесс, не поступали. Около дверей тщетно ждали родственники, друзья и представители Демократического движения. Их не пускали в зал под предлогом, что места все заняты.

Атмосфера у зала суда была очень напряженной. Единственным источником информации была жена отца Глеба – Ираида. Поэтому, когда она выходила из зала суда, к ней бросались родственники и представители Демдвижения. Процесс проходил в лучших традициях советского правосудия. Долго и нудно зачитывались показания, приглашались свидетели. Представитель обвинения прокурор Георгий Скаредов заявил, что Якунин – закоренелый преступник, антисоветчик, враг Родины и Церкви, окончательно разложившийся тип, пьяница. Он просил вынести частное определение о том, что по фактам, выявленным в судебном заседании, необходимо произвести предварительное расследование по деяниям, предусмотренным ст. 88 («Нарушение правил о валютных операциях») и ст. 154 («Спекуляция») УК РСФСР. Прокурор уверял, что вина подсудимого полностью доказана, и просил суд приговорить Якунина к пяти годам лагерей строгого режима и пяти годам ссылки. Вспомнил и его письма: в первую очередь – обращение к пятой Ассамблее Всемирного Совета Церквей в Найроби и обращение к христианам Португалии.

Отец Глеб не признал себя виновным. В суд как свидетели были доставлены два давних друга и соратника – член Христианского комитета, Виктор Капитанчук, и участник Христианского семинара Лев Регельсон, (оба содержались в Лефортовской тюрьме), а также и участник Христианского семинара Виктор Попков. Регельсон и Капитанчук признали, что подписывали документы, инкриминируемые отцу Глебу, или участвовали в их составлении. Попков дал суду подробные показания; в частности, подтвердил, что присутствовал при встрече священников Якунина, Д. Дудко и В. Коваленко с иностранцами, и рассказал, что и кому передавал Якунин³. Попков подтвердил также «уличающие» показания швейцарской гражданки Э. Берини-Вальдфогель, зачитанные на суде. Эти показания во время предварительного следствия подтвердили также священник Димитрий Дудко и В. Коваленко.

Лев Регельсон был сломлен во время заключения, сотрудничал со следствием. Он дал следующие показания: «С Якуниным в дружеских отношениях с 1965 года. С 1975-1976 гг. изготовили два документа: 1) «Обращение к христианам Португалии». В обращении дается негативная оценка Октябрьской революции и советского строя, и содержатся призывы не допускать к власти в Португалии Коммунистическую партию. 2) «На смерть Богатырева». Мы выдвинули тяжкое обвинение в адрес одного из органов Советской власти. Знакомили с этими документами своих знакомых и направляли заграницу. В обращении Архиепископу Нью-Йоркскому (1975 г.) содержались оценки антисоветского характера, о связи государства и верующих, и призывы к вмешательству в эти отношения.