Священник Глеб Якунин. Нелегкий путь правдоискателя

Отцу Димитрию уже в те годы приходилось выслушивать немало обвинений в антисемитизме и в том, что он потворствует антисемитам. Эти упреки чаще всего были необоснованными. Он искренне пытался примирить враждующие стороны, резко сопротивляясь, когда его хотели использовать в качестве рупора тех или иных идей. В то время он был вполне диалогичен, хотя надлом, пережитый им в годы юности, когда он был арестован и отбывал срок в сталинском концлагере, все же давал знать о себе. Много позже, читая воспоминания о знаменитом физиологе Алексее Алексеевиче Ухтомском, я наткнулся на важную мысль, высказанную им в частном письме: «И особенно интересны высокоразвитые психозы зрелого возраста, так называемые «систематизированные бредовые помешательства», где логическая функция человека безупречна, а беда коренится в психологических глубинах. Строятся подчас удивительно содержательные, цельные («интегральные») и красивые бредовые системы, чего-то ищущие, чем-то вдохновляемые и, однако, бесконечно мучительные для автора. Затравкою при этом всегда служит неудовлетворенный, невыполненный долг перед встретившимися важным вопросом, который поставила жизнь. Человек сдрейфил в мелочи, оказался неполносильным и неполноценным в один определенный момент своей жизненной траектории: и вот от этого «судящего» пункта начинает расти, как снежный ком, сбивающая далее и далее, логически правильная, но уводящая все более и более в сторону, бредовая система. Это и есть так называемая «паранойя»⁹.

Вторично отец Димитрий был арестован 15 января 1980 в молельне церкви села Гребнево Московской области. У него было проведено два обыска в селе Гребнево и на московской квартире (последний – в его отсутствие). В 13.30 его увезли в Москву. Вечером того же дня его жене, Нине Ивановне, сказали, что он арестован и находится в Лефортовской тюрьме КГБ. У отца Димитрия Дудко во время обысков были изъяты Евангелие, молитвослов, тексты проповедей и его рукописи, детский религиозный журнал «Трезвон», пишущая машинка и все деньги. Официально было объявлено о возбуждении против него уголовного дела (№ 521 по ст. 70 УК РСФСР). Одновременно с обысками у отца Димитрия Дудко прошли еще обыски у нескольких близких к нему лиц.

Окончательно «добило» его последнее заключение в Лефортовской тюрьме в первой половине 1980 года. Я навестил его вскоре после освобождения, в конце июня этого же года. Он был растерян – его покинули почти все прихожане. О заключении рассказывал по-детски: чекисты вовсе не оказались теми злодеями, которых рисовало воображение и диссиденты. Его не мучили допросами, наоборот – все были предельно вежливы и предупредительны. На Пасху позволили причаститься – следователь побывал у митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия и принес в коробке из-под торта причастие. Когда следователь попытался развязать коробку, отец Димитрий взволнованно выхватил ее. Будучи арестован в начале января, он уже в марте заявил, что готов подписать обращение с последующей публикацией в советской прессе. Как он рассказал мне, с марта по июнь шла работа над текстом обращения. За это время ему так заморочили голову, что он в июне готовно подписал текст, уже не понимая, к каким последствиям это может привести. Когда я собрался уходить, он начал жаловаться на то, что его прихожане чрезмерно требовательны и жестоки, что он никого не предал (хотя назвал в опубликованном обращении конкретных людей, в том числе иностранных журналистов, которые помогали ему переправлять за рубеж свидетельства и материалы о преследованиях верующих). Неожиданно вспомнил, что перед самым освобождением чекисты пристально расспрашивали обо мне и о встрече с протопресвитером Иоанном Мейендорфом у меня на квартире. Он убеждал меня, что не сказал ничего лишнего об этой встрече. В это было трудно поверить.

В начале 90-х годов «бредовая система» окончательно увела его в стан коммунистов. Он начал регулярно публиковаться в коммунистических газетах – «Советской России» и «Завтра». В июне 1996 года, во время предвыборной кампании, он появлялся в свите лидера коммунистов, Геннадия Зюганова, как бы свидетельствуя о том, что Православная Церковь поддерживает «верующего коммуниста». Активно проповедовал верность линии митрополита Сергия (Страгородского), собрата по несчастью⁵.

КГБ сдержал свое обещание – после телепокаяния и публикации в газете «Известия» покаянной статьи в июне 1980 года отец Димитрий получил новое место служения: в храме иконы Владимирской Божией Матери в селе Виноградово Московской области. Спустя четыре года он был направлен в Никольский храм села Черкизово Коломенского района. Это была ссылка – Коломенский район граничит с Рязанской областью и является одним из наиболее удаленных от столицы. В этом храме отец Димитрий прослужил до конца своих дней.