Сценическая смерть

Екатерина Андреевна обернулась и увидела женщину, которая сидела с ней рядом на концерте в тот трагический день, когда погиб артист Златковский.

– О, это вы! – воскликнула женщина, узнав Екатерину Андреевну. – Здравствуйте!

– Добрый день, – ответила Екатерина Андреевна. – Да, конечно, прошу вас, присаживайтесь.

Женщина села на краешек стула, держа двумя руками большую хозяйственную сумку. Екатерине Андреевне совсем не улыбалось выслушивать длинные нудные монологи этой женщины, коими она запомнилась ей с их первой встречи, но не предложить ей присесть было бы крайне невежливо. И Романова приготовилась слушать, а точнее, пропускать мимо ушей все то, что будет говорить эта, видимо, далеко не счастливая женщина.

– Алевтина, – сказала та.

– Что, простите?

– Меня Алевтиной зовут.

– Ах да, мы же так и не познакомились. Там… тогда. Екатерина Андреевна Романова. А вас по отчеству как?

– Захаровна. Лукова я.

– Луковая?

– Нет, я – Лукова, фамилия у меня такая.

– А, вот оно что! Ну что ж, очень приятно, Алевтина Захаровна. Будем знакомы. А вы здесь…

– За продуктами ходила.

– Но…

– Я всегда через парк хожу. Заодно гуляю. Мы с Ванечкой раньше в магазин обычно через парк ходили.

– Ванечка – это ваш сын?

– Да. Маленький такой шустрый был.

– Простите, но он же…

– Вы про это? – Лукова показала глазами на ноги. – Так он же не всегда в коляске сидел. Уже большой был, в институте учился. Поехали они с мальчишками на мотоцикле кататься и попали в аварию. С тех пор не ходит.

– Печально, – проговорила Екатерина Андреевна.

– Да, – со вздохом отозвалась Лукова. – Первое время совсем плохо было, учебу забросил, с девушкой своей расстался, в депрессию впал. Но потом ничего, отошел понемногу. Опять веселым стал.

– А мне показалось, он довольно хмурый.

– Нет, что вы! Но, конечно, бывает, особенно когда я его на концерт привожу, не любит он такие мероприятия. Тем более когда отец выступает.

– Отец? – переспросила Екатерина Андреевна.

– Ну да, Миша. – Лукова тяжело вздохнула.

Екатерина Андреевна слегка тряхнула головой и вопросительно взглянула на Лукову:

– Михаил Златковский – отец вашего сына?

– Завадский, я знаю, что вы сейчас скажете, но это важно, – громко произнесла Екатерина Андреевна, врываясь в кабинет. – Сядьте. И ты тоже сядь, – приказала она вскочившему Чайкину.

Завадский тяжело вздохнул и лишь плотнее сжал и без того вечно сжатые губы.

– Итак, – объявила Екатерина Андреевна, усаживаясь на стул напротив Завадского, – у покойного артиста Златковского объявился еще один сын.

– Что значит, объявился? – нахмурив брови, спросил Завадский.

– Внебрачный. А? Каков?

– Вы не могли бы изъясняться попонятнее? – проскрежетал Завадский.

– Ах, ну да, конечно! В общем, суть дела такова: двадцать шесть лет назад Михаил Анатольевич Златковский был вместе со своей труппой на гастролях в Пензе, где и познакомился с юной начинающей актрисой местного театра Алевтиной Захаровной Луковой, с которой у него случился мимолетный роман.

– То есть еще до рождения его сына Роберта? – уточнил Чайкин.

– Совершенно верно! А спустя девять месяцев, как это не покажется странным, на свет появился младенец, которого нарекли Иваном. Узнав о рождении сына, Златковский, к тому времени уже обладавший всякими регалиями и будучи весьма небедным человеком, потребовал, чтобы Алевтина переехала с ребенком в Москву. Поначалу он снимал для нее жилье, а потом купил Алевтине двухкомнатную квартиру.

– Стало быть, у Роберта Златковского есть старший брат? – воскликнул Чайкин.

– Андрей, ты невероятно прозорлив. Однако не все складывалось гладко. Златковский, который уже несколько лет был женат, попросил Алевтину, чтобы она держала в тайне их былые отношения, а тем более историю с рождением сына. Они практически не общались, и Иван ничего не знал о своем отце. Впервые Алевтина призналась ему, когда Ивану было уже двадцать два года, он как раз заканчивал университет. И Лукова решила, что пора все рассказать сыну.

– А почему она вдруг решила рассказать ему об отце спустя столько лет? – спросил Завадский.

– Дело в том, что со временем Златковский утратил свою популярность, и в театре дела его шли не слишком хорошо, не говоря уже о кинематографе. Поэтому в последние годы он стал часто выступать на эстраде, в частности, давал концерты в нашем Екатерининском парке, и Лукова постоянно бегала туда да еще таскала с собой сына, которому до этих концертов было, сами понимаете, как до чего. Но он боялся обидеть мать и потому ходил с ней на каждый концерт Златковского, которые устраивались в то лето чуть ли не каждую неделю. В конце концов парню это наскучило, и он спросил у матери, почему они таскаются на каждый концерт этого престарелого донжуана шестидесятых. И тут Лукова возьми и выдай сыну всю тайну его рождения. Был скандал, Иван заявил, что никогда не признает такого отца, а матери запретил ходить на его концерты. Он пошел к друзьям, с расстройства напился и решил погонять на мотоцикле. Результат – инвалидная коляска. Видимо, на всю жизнь.

– Так, значит, у него был мотив убить Златковского? – воскликнул Чайкин.