Страсть

– Это правда. Все разрушено. – Лилит отпустила его, и Кэм упал на землю спиной вперед. Она подняла их брачный договор и бросила его в реку. Свиток медленно развернулся в потоке и затонул. – Надеюсь, я проживу тысячу лет и рожу тысячу дочерей, так что всегда будет женщина, которая будет проклинать твое имя, – она плюнула ему в лицо, потом развернулась и побежала обратно в храм, а ее белое платье развевалось за ней, словно парус.

Лицо Кэма стало белым, как свадебное платье Лилит. Он потянулся к руке Дани, чтобы встать.

– У тебя есть звездная стрела, Дани?

– Нет, – голос Дани дрожал. – Не говори так. Ты вернешь ее или…

– Я был таким наивным, думая, что смог бы счастливо любить смертную женщину.

– Если бы ты только ей сказал, – заметил Дани.

– Сказал ей? Что случилось со мной – со всеми нами? Падение и все, произошедшее с тех пор? – Кэм наклонился ближе к Дани. – Может быть, она права насчет меня. Ты слышал ее: вся деревня думает, что я демон. Даже если они не используют это слово.

– Они ничего не знают.

Кэм отвернулся.

– Все это время я пытался отрицать это, но любовь невозможна, Дани.

– Это не так.

– Это так. Для таких душ как мы. Вот увидишь. Ты можешь продержаться дольше, чем я, но сам увидишь. Нам обоим в итоге придется выбирать.

– Нет.

– Так сразу готов протестовать, брат. – Кэм сжал плечо Дани. – Я начинаю задаваться вопросом: не думаешь ли ты… перейти на другую сторону?

Дани пожал плечами.

– Я думаю о ней и только о ней. Я считаю секунды до того момента, когда она снова будет со мной. Я выбираю ее, а она выбирает меня.

– Как одиноко.

– Это не одиноко, – рявкнул Дани. – Это любовь. Любовь, которой ты желаешь и для себя…

– Я имел в виду, что я одинок. И менее благороден, чем ты. Теперь в любой день, боюсь, могут грянуть перемены.

– Нет. – Теперь Дани придвинулся к Кэму. – Ты этого не сделаешь.

Кэм отступил назад и сплюнул.

– Не всем нам повезло быть привязанными к своим возлюбленным проклятием.

Дэниел помнил это пустое оскорбление: оно его разозлило. Но он все равно не должен был говорить того, что сказал.

– Тогда иди. По тебе скучать не будут.

Он сразу же пожалел о своих словах, но было уже слишком поздно.

Кэм отвел плечи назад и раскинул руки. Когда за его спиной расцвели крылья, по траве, где прятались Дэниел, Шелби и Майлз, пронесся порыв горячего ветра. Троица выглянула из укрытия. Его крылья были огромными и светящимися и…

– Погодите, – прошептала Шелби. – Они не золотые!

Майлз моргнул.

– Как они могут не быть золотыми?

Конечно же, нефилимы были в замешательстве. Разделение по цвету крыльев было ясно, как день и ночь: золотой для демонов, серебряный или белый для всех остальных. А Кэм, которого они знали, был демоном. Дэниел не был настроен объяснять Шелби, почему крылья Кэма были чистого ярко-белого цвета, сияющие как бриллианты, блестящие, как снег, отражающий солнечный свет.

Этот древний Кэм еще не поменял стороны. Он был лишь на грани этого.

В тот день Лилит потеряла Кэма как возлюбленного, а Дэниел потерял его как брата. С этого дня они станут врагами. Мог ли Дэниел остановить его? Что если бы он не отвернулся от Кэма и не расправил собственные крылья как щит – то, как сделал Дани только что на его глазах?

Нужно было это сделать. Он жаждал вырваться из кустов и остановить Кэма сейчас. И очень многое было бы по-другому!

Крылья Кэма и Дани еще не обладали терзающим магнетическим притяжением друг к другу. Все, что отталкивало их в этот момент, – это упрямая разница во мнениях, философское соперничество братьев.

Оба ангела оторвались от земли одновременно, направляясь в противоположные стороны. Так что когда Дани полетел на восток, а Кэм на запад, три анахронизма, прячущихся в траве, были единственными, кто видел, как золотой отблеск пронзил крылья Кэма, как сверкающая молния.

Глава 17 Написано на кости

Инь, Китай. Цин Мин

(примерно 4 апреля, 1046 г. до н. э.)

В дальнем конце туннеля вестника был всепоглощающий свет. Он целовал ее кожу, как летнее утро в доме ее родителей в Джорджии.

Люс кинулась к нему.

Неукротимое величие. Так Билл назвал обжигающий свет настоящей души Дэниела. Из-за одного лишь взгляда на чистое ангельское естество Дэниела вся община внезапно загорелась во время жертвоприношения майя – включая Икс Куат, прошлую Люс.

Но было одно мгновение.

Мгновение чистого чуда перед тем, как она умерла, когда Люс ощущала такую близость с Дэниелом, как никогда раньше. Ей было все равно, что сказал Билл: она узнала свечение души Дэниела. Ей нужно его снова увидеть. Может, был способ увидеть его и выжить. Она должна была по крайней мере попытаться.

Она вырвалась из вестника в холодную пустоту огромной спальни.