Стенание

Потом я вспомнил о Тимоти: неужели я потерял и его? После всех свалившихся на нас испытаний я совсем забыл про сбежавшего мальчика.

Вернулся привратник – теперь он держался подобострастно:

– Я отведу вас к вашему другу. С ним сейчас Сибрант. Мы положили раненого в палату для тех, кому может понадобиться соборование.

Барак лежал в той же палате, где умер анабаптист Маккендрик, на той же самой кровати, а рядом на стуле горела дешевая свечка. Раненого раздели, и одеяло накрывало лишь нижнюю часть его тела. Мускулистый, испещренный шрамами торс Джека был бледен, как будто он уже умер. Мой друг лежал на боку, и окровавленная повязка покрывала то место, куда он получил удар мечом. Его правая рука, вернее, обрубок под толстым слоем бинтов покоился на подушке. Я с трудом сдержал крик, приложив ладонь ко рту.

Дверь в палату отворилась, и вошел человек с лампой. Я узнал старого Сибранта, ассистента Гая. Увидев меня, он нахмурил брови:

– Опять вы, сэр? Вы уже приходили сюда – к другому человеку, на которого напали…

– Привратник сказал, что это вы принесли Барака. Как все было? – спросил я вместо ответа.

– Я шел на дежурство вечером. Я всегда хожу окольными переулками. Иногда найдешь больного нищего или кого-нибудь брошенного раненого, хотя с подобным я столкнулся впервые. – Старик укоризненно посмотрел на нас. – Это вы оставили его там?

– Нет! Нас схватили, мы ничего не могли сделать. Боже милостивый, похоже, вы успели как раз вовремя!

«Возможно, наконец-то мои молитвы не пропали даром», – подумал я. А вслух произнес:

– Этот человек – наш друг. Пожалуйста, скажите, – мой голос сорвался, – его удастся спасти?

Сибрант с сомнением посмотрел на нас:

– Эта рана в спине – она нанесена мечом?

– Да.

– Она не повредила жизненно важных органов, насколько я могу судить, но от нее и от того, что сделали с его рукой, ваш друг потерял много крови. Боюсь, слишком много, чтобы выжить.

– Он сильный человек.

Помощник Гая покачал головой:

– Нужно быть необычайно сильным, чтобы справиться с подобным. У него есть семья?

Я обменялся страдальческим взглядом с Николасом. До этого я старательно гнал прочь мысли о Тамазин.

– Да, – запинаясь, ответил я, – жена и маленький ребенок. Его жена ждет второго.

– Пожалуй, лучше ничего не говорить ей, пока не придет доктор, – рассудил Овертон.

– За доктором Малтоном уже послали, – сказал Сибрант.

– Ты прав, Николас, – кивнул я. – Подождем Гая.

Молодой человек повернулся к старику:

– Мы можем что-нибудь для него сделать?

Тот посмотрел на пепельно-серую фигуру на кровати:

– Только молиться, сэр, только молиться.

Вскоре появился Гай с тяжелой сумкой на плече. Он был потрясен и удручен, поскольку знал Барака почти так же давно, как и меня. Медик посмотрел на нас, а потом – на лежащего на койке Джека и резко вдохнул:

– Что с ним случилось?

– Ну, произошла стычка на мечах. Барака ранили в спину, и еще ему отрубили руку выше локтя, – объяснил я.

– Господи Исусе! – Малтон не на шутку рассердился. – Эта стычка была частью той твоей миссии?

Я потупился:

– Да.

– И вы оба тоже были там?

– Да. Но нас схватили и только сейчас отпустили.

Гай подошел к кровати:

– Тамазин знает?

– Я подумал, что лучше дождаться тебя.

Врач не ответил. Он опустился на колени рядом с Бараком, осторожно снял повязку с раны на спине и внимательно осмотрел поврежденное место, а потом размотал ужасный обрубок руки, все еще сочащийся кровью. На фоне разрубленного мяса белели кости, и я закрыл глаза. Гай осторожно снял бинты и снова посмотрел на меня: его лицо было мрачным, как никогда.

– Никаких признаков заражения не видно – пока. Раны нужно промыть. Но он потерял столько крови, что большинство людей от этого уже давно умерли бы. – Врач быстро выпрямился. – Я должен ввести в него жидкость.

– Он будет жить?

– Гораздо вероятнее, что он умрет, – сурово ответил Малтон, и я осознал, как непросто ему лечить тяжелораненого пациента, который к тому же еще и его друг. – А ведь я знал, Мэтью, что нечто подобное однажды случится, чувствовал это! – воскликнул Гай. – И что, будут еще мертвые и искалеченные, которых ты принесешь ко мне из-за того, чем сейчас занимаешься? – Его голос был полон гнева.

– Нет, – ответил я. – Все кончено. Закончилось сегодня.

Медик сурово посмотрел на меня:

– Стоило ли оно того, Мэтью? – Его голос дрожал от злобы. – Неужели стоило?

– Ну, это по крайней мере спасло одного человека. Женщину.

– Какую? Хотя, пожалуй, не говори, я и сам догадываюсь… – Малтон поднял руку. – Ни слова больше.

– Мой хозяин не хотел, чтобы все так обернулось, – вступился за меня Овертон.

– В этом я не сомневаюсь, – ответил Гай, чуть смягчившись. – А теперь, мастер Николас, не могли вы бы съездить в дом к миссис Барак и привезти ее сюда?

– Но в ее состоянии… – запротестовал я.

– Скорее всего, Джек сегодня умрет, – тихо проговорил врач. – Что, по-твоему, скажет Тамазин, если мы лишим ее возможности побыть с мужем до конца?

– Тогда лучше я сам съезжу и все объясню ей.