Стелла Крамриш, Присутствие Шивы

На первоначальной сцене, где было совершено насилие над Зарей, дочерью Отца, распространилась человеческая, домашняя атмосфера. Теперь это семейная пара, живущая в своем доме — мире. Как положено, у них рождается ребенок. Никто не вмешивается в его зачатие. Травмирующий, зловещий инцидент во время соития с Зарей, кажется, забыт. Но дитя заплакало, едва родившись. В «очеловеченном» контексте это не удивляет. Но плач тревожит отца ребенка, Господа Порождения (мать, очевидно, не очень интересуется младенцем). Бог, новорожденное дитя, кричит и требует, чтобы ему дали имя²⁸.

Родившись в форме Космического Стрелка, он выдвигает то же требование. В каждой форме он, настаивая, требует имя за именем, всего восемь имен — и только тогда удовлетворяется. Дитя перестает плакать, а Космический Стрелок, прицелившийся в своего отца, отпускает Праджа-пати²⁹. Однако настояния новорожденного бога в двух его формах обусловлены совершенно различными причинами.

Как Пуруша, или Космический Человек, бог рождается во время жертвоприношения из золотой чаши, которую держит Праджапати. Появившись, он сразу же хватает отца и требует дать ему имя, говоря: «ибо, безымянный, я не смогу есть пищу здесь»³⁰, в этом мире³¹. Бхава, Существование, — это первое имя, данное ему отцом³².

Появившийся из золотой чаши Космический Стрелок внезапно прицеливается в Праджапати, предусмотрительно собравшего семя огня и ветра, солнца и луны — сыновей, только что рожденных им. Праджапати Шатапатха-брах-маны, однако, был вначале одинок. Больше ничего не существовало. Он создал землю и времена года. Его охватило желание быть, познать себя, породить потомство и узреть живое доказательство своего существования. Впоследствии у него и Зари, Ушас, родился мальчик. Дитя заплакало. Тронутый, Праджапати спросил ребенка, почему он плачет.

Мальчик ответил, что он не освобожден от зла, ибо у него нет имени. «Дай мне имя». Новорожденный бог знает, почему он кричит и требует имя. Он знает, от какого зла хочет освободиться. Имена призваны были освободить его от изначального зла, свершившегося, когда Заря исчезла со сцены. Силы, что пребывают в нем изначально, при рождении должны быть вызваны и утверждены в своих именах. Если дать им имена, они станут охранять его — его же собственным могуществом. Присутствие в нем этих сил объясняет, почему он требует имена одно за другим. Дитя помнит свое прошлое. Благодаря памяти новорожденный бог утверждает свою идентичность (на нем в отличие от Космического Стрелка нет видимых знаков).

В обеих формах, как Космический Стрелок и как дитя, новорожденный бог помнит свое прошлое. В образе Космического Стрелка он объявляет это стократно. В каждой из этих форм он восемь раз требует имя, всего восемь имен. Тогда его отец, Господь Порождения, именует новорожденного бога: «Ты Рудра». «И поскольку он дал ему то имя, Агни стал таким... ибо Рудра есть Агни»³³. Шата-патха-брахмана далее разъясняет с помощью популярной этимологии, что Рудра так назван потому, что он ревел³⁴. Неистовый Бог стал теперь кричащим, плачущим богом. Но новорожденный бог не удовлетворен; он знает себя более могущественным, чем указывает это имя. Он просит еще имя, и, когда получает его, хочет еще и не удовлетворяется, пока не получает восемь имен³⁵. Энергия изначального зла превосходит силу, содержащуюся в каждом из восьми имен в отдельности. Только в их восьмеричной тотальности они могут справиться с изначальным злом. После получения всех восьми новорожденный бог больше не просит у отца имен³⁶.

Когда Отец дает своему сыну первое имя, его инкогнито раскрывается. Он — Рудра-Агни, Неистовый Бог, огонь

творения. Не впервые Господь Порождения дает имя и статус этому богу как еще безымянному — или чье имя не должно было произноситься. Пашупати, Владыка Животных, — это имя Отец в страхе дал стрелку, чтобы тот пощадил его. Теперь Праджапати дает имя не угрожающему стрелку, но своему ребенку, зная в глубине души, что новорожденный бог и есть тот охотник. Неудовлетворенный одним именем, Рудра просит больше имен. Имя за именем, они были немедленно даны, поскольку ребенок продолжал просить их: Шарва, Пашупати, Угра, Ашани, Бхава, Маха-дева и Ишана, всего восемь, включая Рудру³⁷.