Стелла Крамриш, Присутствие Шивы

Колыбельная, считается, спета провидцем риши Ва-сиштхой, сыном Варуны, всеобъемлющего бога и царя, предписывающего законы Универсуму. Васиштха в грезе вступил ночью в дом Варуны¹⁴³, величественное строение с тысячей врат¹⁴⁴. Там он усыпил собаку, напавшую на него, он усыпил всех¹⁴⁵, а затем закрыл дом. Прежде чем Васишт-хе приснился этот сон, и раньше, чем он навлек на себя гнев Варуны, своего отца, Варуна брал Васиштху в свою лодку, солнце, и позволил ему увидеть чудеса космоса, покачиваясь на волнах небесного океана, спускаясь с высокого свода небес в пропасть, где во тьме заключено солнце¹⁴⁶. Однажды провидец Васиштха самостоятельно — так ему грезилось — украдкой вошел в дом Варуны¹⁴⁷. Не в надежде увидеть там вещи еще более удивительные, чем те, что Варуна уже показал ему. Варуна открыл зрение Васиштхи и позволил ему проникать глубоко в таинства творения. Он даровал Васиштхе силу передавать свое вйдение в словах песен. Варуна сделал Васиштху провидцем и поэтом¹⁴⁸. Но Васиштха ночью самостоятельно вступил в дом бога Варуны, чтобы закрыть глаза каждого в этом жилище и замкнуть сам дом. Он усыпил всех так, что за сомкнутыми веками сна этот мир стал расплываться. Васиштха, поэт и провидец, в конце концов закрыл сам дом, жилище Варуны, Универсум. Он замкнул дом Варуны и оставил его позади.

В то время как «тысячерогий бык»¹⁴⁹ поднимался из океана и все погружались в сон¹⁵⁰, Васиштха покинул дом Варуны, космос, и вошел в лучистый свет, запредельный, превосходящий свод небес. Он самостоятельно, как поэт и провидец, нашел путь из дома Варуны в трансценденцию, выход из космической драмы, чудеса которой Варуна показал ему во время путешествия в солнечной лодке вверх к зениту и вниз к надиру.

Совершив это дерзкое деяние, Васиштха призвал Ва-стошпати быть его «самым дорогим другом». Вастошпати «прогоняет болезни и принимает все формы» ^ш, ибо Вастошпати — это Рудра, а Рудра в своей исцеляющей руке несет лекарства от всех недугов ¹⁵². Васиштха воззвал к богу, который умеет лечить. Он чувствовал, что Варуна может воспылать местью и за его уловку наказать его болезнью; и действительно, Варуна наслал на Васиштху водянку¹⁵³.

Бхригу, другой сын Варуны, счел, что своими знаниями превосходит отца, и отец отправил его в четырех направлениях, одно за другим. Бхригу увидел сцены расчленения тел и каннибализма, жестокого воздаяния за несправедливость, содеянную в этом мире¹⁵⁴. У Варуны были различные наказания для его сыновей.

Васиштха воззвал к богу-целителю, к богу, принимающему все формы. Васиштхой он был воспринят в форме пса, охраняющего дом его отца. Огромные клыки пса испускали стрелы света. Пес был первым, кого Васиштха стал усыплять, ибо этот страж дома Варуны набросился на незваного гостя, провидца и поэта. Возмущенный, Васиштха убеждал пса: бросаться следует на вора или грабителя, а не на поэта, или, еще лучше, он должен напасть на вепря, иначе вепрь сам нападет на него.

Но может ли скрежещущая зубами серебряно-золотая собака небес напасть на огненного небесного вепря?¹⁵⁵ Фактически они одно, одна и та же звезда, и их животные формы некоторым образом взаимозаменяемы. Огненный вепрь небес¹⁵⁶— гневный образ Рудры — является в небе на короткое время, когда звезда поднимается прежде солнца; его alter ego* — звезда, в начале ночи появляющаяся из темных вод нижнего мира охранять дом Варуны, подобно небесной собаке. Увещевая сторожевого пса, поэт в риторической причуде натравливает собаку на самого себя, но у собаки и без того есть, чем заняться. Она наблюдает за дворцом-космосом.

В качестве стража в нужный момент пес должен пробуждать ото сна Рибху¹⁵⁷ — божественных изобретателей колесниц и вместилищ времени ¹⁵⁸. Рибху были людьми,

Alter ego (лат.) — второе «я». — Прим. пер. но за свое искусство получили бессмертие¹⁵⁹. Закончив свою годовую работу, двенадцать дней они отсыпаются в доме Савитара, Солнца-Живителя, до начала нового года¹⁶⁰. Пес будит их.

Небесный пес надзирает за всеми существами во дворце. Дворец этот — космос, где всему есть свое место и свое время. Это пес будит Рибху от их двенадцатидневного сна в конце года, чтобы в начале года они, отдохнувшие, приступали к своей удивительной работе.

Сириус, собака и вепрь небес, — это та же самая звезда, что и Мригавьядха, Рудра, стрелок. Его стрелы — звездные лучи, и они же — сверкающие зубы его териоморфного образа. Порядок устанавливается благодаря их свирепости, в которой воплощается сила сверкающей звезды, небесной собаки, наблюдающей за временем и порядком во дворце Варуны, т. е. в мире, нашем жилище. Поэту-провидцу кажется во сне, что он знает выход из этого упорядоченного мира под звездами. Он усыпляет лающего пса, всех домочадцев, их чувство долга, всех благоухающих женщин, все соблазны, так что ничто не препятствует его свободе.