Старые счеты

— Советую немного подремать, — прошептал юноша, заметив смотрящего на него торговца. — Спокойнее теперь уже вряд ли будет. На Кешу внимание не обращай. Тяжело, знаю по собственной шкуре, но ты все-таки постарайся. Она не такая плохая, как хочет казаться.

— Угу… — Сандро поднялся, стараясь производить как можно меньше шума. — Слушай. К Медвежьему Углу должны вести зарубки. Давай поищу, все равно ведь не усну.

— Без проблем. Далеко не отдаляйся, и если что — ори во всю глотку.

Торговец кивнул, затем схватил выданный ему клинок и неумело подцепил ножны к поясу. Через минуту его куртка уже растворилась в окружающем лесу, а сам он смело шагал по небольшому спиралевидному кругу, постоянно увеличивая и увеличивая отдаление от импровизированного лагеря. Несмотря на возможную опасность, Сандро жутко захотелось побыть одному, немного подумать и взвесить все, что произошло с ним с тех пор, как он покинул родную деревню по указанию Мирки.

«Как там, интересно, родители и Сава? Частокол, поди ка, уже достроили. Надеюсь, медведь-таки не появился, и у них все в порядке…» — воображал он, безучастно шагая по обильно рассыпанным вокруг иголкам и почти не глядя по сторонам.

Пока наконец едва не врезался в дерево с краснеющей на уровне его глаз засечкой.

IX

Человеческий силуэт возник практически ниоткуда. Сперва на узкой тропинке между неровными рядами сосен никого не было, а уже через секунду с трудом проникающий сквозь ветви свет луны очертил широкоплечую фигуру с мечом. Клинок был оголен и бликовал, а вот звука шагов его хозяина как-будто не существовало, настолько тихо он двигался вперед.

Медвежьи следы тянулись от самой вырубки, а вот отпечатки людской обуви появились не сразу, а метров через пятьсот после того, как Сава слегка углубился в лес. Причем, первая пара была значительно глубже, чем все последующие, как будто неизвестный, который сопровождал зверя, спрыгнул с дерева, после чего пошел с медведем рядом. Сперва торговец хотел побежать, чтобы догнать их как можно скорее, но быстро остыл и даже затаился, стараясь не наступить ни на одну из множества сухих веток, валяющихся вокруг.

Таким неспешным шагом он двигался примерно час и даже больше, ориентировался по расстоянию между отпечатками, и старался не сбить дыхание, сохранив силы на предстоящий бой. Присмотревшись к следам внимательнее, Сава заметил, что вместо передней левой лапы, на земле отпечатывался обычный кружок, как будто у зверя недоставало конечности. Возможно, он был ранен или когда-то попался в капкан. Читать лес торговец умел посредственно. Ровно настолько, чтобы хватало в его обычных путешествиях.

Через несколько бесконечно долгих часов Сава был вынужден остановиться. Справа от тропы, из низкорослого кустарника торчали две пары ног, и судя по обуви, принадлежали они тем самым стражникам, что пропали с моста, когда он и родители Сандро отвернулись. Торговец аккуратно приблизился, раздвинул мешающие ветки и выдохнул. Обглоданные наспех тела и копошащиеся по ним насекомые, что были привлечены запахом крови — такая картина вызвала бы у его юного ученика тошноту, но матерый Сава лишь нахмурился и присел рядом, разглядывая следы от зубов и болтающиеся куски плоти.

Зверь действовал быстро, без разбора, но кто-то же снял с мертвецов одежду? Она валялась неподалеку. Возможно, это было дело рук того второго, что стоял на границе леса, и чьи следы тянулись к месту «ужина» параллельно медвежьим. Гадал торговец не долго. Он выпрямился и пошел дальше, прикидывая, что церемониться с ним точно не станут, и даже если тварь — не оборотень, то человек ее полностью контролирует, и хорошего в этом все так же не много… Ведь разбираться придется с двумя, и кто из них будет опаснее — пока что останется загадкой.

Однако, врагов еще нужно нагнать, для чего Саве пришлось ускориться и даже немного пробежаться. Пока он наконец не замер около изрытой когтями почвы. Сандро узнал бы ее без проблем, а вот наставник видел впервые. Другое дело, что в уме он точно не отставал и поэтому, пропустив осмотр человеческой ладони, быстро сделал необходимые выводы. Именно здесь оборотень вернулся в людскую форму и даже обулся, на что указывали две пары отпечатков от сапог, протянувшиеся в лесную чащу впереди.

Сава тяжело вздохнул, поднял глаза к кусочку неба, проглядывающему между сосновыми кронами, и двинулся дальше.

Сперва он шел час, затем два, а после третьего так и вовсе сбился со счета, не останавливаясь даже для краткого отдыха. Шел, когда солнце взошло из-за горизонта и окрасило его путь в розовато-желтый оттенок, шел, когда в горле настолько пересохло, что трудно было сглотнуть, шел, когда желудок урчал и требовал пищи. У него не было иного выхода, а возможность повернуть обратно Сава даже не рассматривал. И дело было не в возможном позоре или чем-то еще, чего он сам не понимал, а в том, что его ноги самостоятельно переставлялись одна за другой. Даже, когда на лес вновь опустилась темнота, и настала ночь, наполненная стрекотанием сверчков и уханьем вышедшей на охоту совы.