СССР. Незавершенный проект

Три недели спустя, 23–24 марта 1989 года у Горбачёва побывал Карой Грос, и – по свидетельству строго секретного документа – наивность Гроса сродни горбачёвской: «Товарищ Грос в качестве важнейшей задачи указал на разработку долгосрочной программы. Он добавил: о социализме споров нет, тем резче расходятся мнения /!/ по трактовке социализма». Говоря о разных путях социализма, Грос убеждал Горбачёва, что в обострившейся борьбе за власть «мы намерены удержать власть политическими средствами, находить решения на проблемы, избежать вооружённого конфликта». Ни одному из них не бросилось в глаза противоречие: каким образом может возникнуть опасность «вооружённого конфликта», если дискуссии ведутся лишь о различных формах социализма. Вместо этого Горбачёв на переговорах информировал венгерского партийного руководителя о том, что КПСС ставит на повестку дня осеннего пленума ЦК «вопросы теоретикофилософского обновления социализма» – именно тогда, когда в Венгрии «социализм» вместе с государственной партией уже фактически развалился. В то время как Горбачёв считал важным «гибкий» подход к теоретическим проблемам, дабы не помешать практическим преобразованиям, он решил сформулировать главные критерии социализма: «По его мнению, таким критерием может быть то, что социализм соответствует интересам народа, его цель – улучшение условий жизни народа. Социализм упраздняет эксплуатацию, ликвидирует любые формы социальной несправедливости, обеспечивает участие людей в принятии решений и в контроле над исполнением»[257]. Примерно к этому же пришёл «левак» Ельцин до своего поворота к рынку.

24-25 июля Режё Нерш и Карой Грос посетили Горбачёва в Москве. Хотя Режё Нерш реформу собственности называл «путеводной нитью» всей реформы и подчёркивал, что «мы намерены демократизировать общественную собственность», в то же время он дал понять Горбачёву: «Мы имеем в виду формирование такой новой системы, которая более эффективно использует имеющийся капитал. Планируем увеличить долю частного капитала, а также хотели бы привлечь иностранный капитал»[258]. Интересной была реакция Горбачёва, поскольку она фактически стала отражением мыслей венгерских руководителей: с одной стороны, защита общественной собственности, а с другой – одобрение интеграции в мировой рынок. А что здесь есть некое противоречие, на это снова не обратили внимания, разве что по вопросу удержания политической власти высказали опасения в связи с ростом влияния Запада. Более того, Горбачёв на запланированном на март 1990 года II съезде народных депутатов намеревался решить основной с точки зрения реформы собственности вопрос принятием «закона о хозрасчёте и самоуправлении»[259].

7 марта 1990 года председатель Верховного Совета А. Лукьянов направил Центральному Комитету КПСС – как бы для утверждения – те изменения и дополнения к Конституции СССР по вопросам собственности, которые следовало принять на III съезде народных депутатов[260]. Бросается в глаза, что понятие частной собственности не фигурирует среди поправок; изменения Конституции однозначно стремятся сдвинуть экономическую систему в сторону обобществления государственной собственности: «Экономическая система Советского Союза развивается на базе собственности советских граждан, коллективной и государственной собственности». Хотя понятие «собственность граждан» предоставляет возможность «самостоятельного ведения незапре-щённой законом хозяйственной деятельности», но нет речи о прибавочной стоимости, о доходах с капитала, а лишь о «трудовых доходах» и «других законных основаниях». Если взглянуть на это в ретроспективе, то здесь появилась некая лазейка для доходов с капитала. В 12-й статье есть интересное положение о том, что входит в понятие коллективной собственности. В этом отражено «недопонимание» Горбачёва-Абалкина, а ещё раньше – Богомолова и Шмелёва[261]. Наряду с раэлич-ными объединениями, компаниями трудящихся, «акционерные общества» также были отнесены к формам коллективной собственности, без упоминания о доходах акционерных обществ с капитала. Коллективная собственность возникает в ходе «преобразования государственной собственности» путём «добровольного объединения имущества граждан и организаций»[262]. Таким образом, возможность приватизации (то есть частного присвоения государственной собственности) не была включена и в изменённую советскую конституцию. Правда, она происходила не путём добровольного объединения трудящихся, а административным «рыночным» путём, или непосредственно по распоряжению власти, реже через владеющих значительным капиталом иностранных инвесторов.