СССР. Незавершенный проект

Настоящий поворот, в конце концов, был вызван стремлением к самостоятельности республиканских, прежде всего российских властных элит. Речь, естественно, идёт о Российской Федерации, в которой многие эксперты советских властных центров, группировки интеллигенции и политиков в течение 1990 года от поддержки Горбачёва постепенно перекочевали на службу возглавляемого Ельциным нового российского центра власти. Такие главные идеологи перестройки, как Аганбегян и Заславская, в 1990 году также сдали первоначальный курс перестройки, они вдруг «поняли», что производственное самоуправление и самоуправляющаяся демократизация общества несовместимы с рыночной экономикой. Они также – с привычной аргументацией прагматиков – стали на сторону рыночной экономики без всяких эпитетов. В политике это означало, что 15 ноября 1991 года бывшие советники и сторонники Горбачёва, как Ю. Афанасьев, Павел Бунич, Т. Заславская и кинорежиссёр Элем Климов сами потребовали отставки проигравшего президента.

Ельцин уже с сентября 1990 года считал программу Шаталина своей, и она функционировала в его пользу как важная организующая сила, ведь Горбачёв торпедировал её принятие, поскольку это практически означало бы немедленный конец Советского Союза, не говоря уже о том, что «вместо программы обновления социализма он сформулировал как раз противоположное этому». Политическая инициатива перешла к Ельцину. Программу Шаталина, которая уже не устраивала Горбачёва как раз из-за опасения развала Советского Союза, подхватил Ельцин. Советник Горбачёва Черняев так описывает в своём дневнике Горбачёва и всю ситуацию – в дни развёртывания смены режима:

«2 сентября 1990 года.

Ельцин сегодня на пресс-конференции был милостив к Горбачёву, но заявил: Рыжков должен уйти сам, а если не уйдёт, мы его «уйдём». Очень хвалил программу Шаталина и обещал её положить в основу российских реформ.

Программа (я её изучил) – это даже не европейский «Общий рынок», а скорее ЕАСТ (Европейская ассоциация свободной торговли). От Союза мало что остаётся…

Злоба и ненависть к Горбачёву в очередях. Сегодня в «Правде» подборка писем, брызжущих слюной на перестройку и на Горбачёва. Да. Начинается путь на Голгофу.

Ельцин получил кредит по крайней мере на два года, а у Горбачёва кредит с каждым днём приближается к нулевой отметке. Ельцин паразитирует на идеях и заявлениях и на непоследовательности Горбачёва. Всё, что он сейчас провозглашает, всё это говорил М. С. на соответствующих этапах пяти лет перестройки. Но не решался двигать, держала его за фалды идеология. Он идо сих пор от неё не освободился.

В Крыму в этом году опять начал с того, что задумал статью, в которой хотел оправдаться, доказывая, что он за социализм. И одновременно патронировал программу Шаталина, Петракова и др., где и слов таких нет: «социализм», «социалистический выбор», «идеология» и пр.

Он, наконец, раскидал всех, с кем начинал перестройку, кроме Яковлева и Медведева. Все оказались за бортом, и все стали его яростными врагами, за которыми определённые группы и слои. Но растянул этот «процесс» на 3 года. А надо было делать эту революцию так, как полагается делать революции.

2 сентября.

Что-то будет с Рыжковым? Что с экономической программой? Что с Союзом? Думаю, что к Новому году мы страны иметь не будем. Будем ли иметь Горбачёва? Наверное, да.

4 сентября.

«Известия» печатают программу Шаталина. Российский парламент начинает её принимать. И одновременно съезд Российской компартии (второй этап) называет всё это антисоветчиной, предательством социализма и сдачей страны капитализму. И это на фоне «последнего дефицита» (за которым в России может быть только бунт) – дефицита хлеба. Тысячные очереди у тех булочных, где он есть. Что-то невероятное случилось с Россией. Может, и впрямь мы стоим на пороге кровавой катастрофы?

Горбачёв, кажется, растерян. Власть на глазах уползает из рук. А он целыми днями совещается с разными представителями по экономической платформе и по Союзному договору, вместо того, чтобы ждать, когда это сделают парламенты. И присутствует по полдня на съезде Компартии РСФСР. Чего он от этих-то ждёт? Совсем потерялся и не знает, что и куда. Не видит, что делать»’.