Читаем Средневековая Франция. С XI века до Черной смерти (1348) полностью

Средневековые источники изобилуют упоминаниями различных мер, которые могут сбить с толку не только неподготовленного читателя, но и опытного историка, так как они сильно различаются как по регионам, так и по временнóму периоду их использования. На самом деле, выбор той или иной меры часто зависит от вида взвешиваемого продукта (жидкости, твердые или сыпучие вещества) либо типа измеряемой площади (при измерении участка земли большую роль играют климат и состояние почвы). Чтобы торговцы имели возможность немного обмануть покупателя, принято различать четыре стадии наполнения измерительной емкости: полная, наполовину полная, слегка заполненная и пустая. Торговцы имеют в своем распоряжении таблицы соответствия различных мер, но на деле всегда взвешивают закупаемые товары на своих собственных весах. По словам историка Жана Фавье, «составление единой таблицы средневековых мер и весов и их соответствия современным аналогам – это практически невыполнимая задача».

Единицы измерения объема сыпучих веществ

Мюи, сетье, мина, мино, буасо, литрон.

Отношение между ними можно представить следующим образом (согласно их использованию в Париже в конце Средневековья):

1 мюи (1872 л) = 12 сетье = 24 минам = 48 мино = 144 буасо

1 сетье = 2 минам = 4 мино = 12 буасо

1 мина = 2 мино

В Париже буасо также делят на более мелкие единицы:

1 буасо = 2 половинам буасо = 4 четвертям буасо = 16 литронам

Данные меры часто используют для взвешивания сыпучих веществ, таких как зерно, овес и соль. Наиболее популярной единицей является мино, из-за его универсальности. Один мино соответствует 3 буасо пшеницы, 4 буасо соли и 5 – овса. Эти различия, зависящие от взвешиваемого продукта, позволяют оценить в одних и тех же единицах грузоподъемность осла или грузовой телеги.

Единицы измерения веса

Квинтал, фунт, мар, унция, карат, гран.

В конце рассматриваемого периода мар равен примерно 230–255 нынешним граммам.

Состав парижского фунта

(также его называют королевской гирей)

1 фунт (490 г) = 2 мара = 16 унций = 2303 карата = 9216 гран

1 мар = 8 унций = 1152 карата = 4608 гран

1 унция = 144 карата = 576 гран

1 карат = 4 грана

В качестве эталона веса в Париже выбирают зерно пшеницы. В Венеции таковым служит зерно ячменя – более мелкое и легкое, из-за чего возникает необходимость рассчитывать разницу между ними. Средневековый фунт таким образом соответствует примерно 300–850 современным граммам.

Единицы измерения объема жидкостей

Большая бочка, малая бочка, бочонок, пинта.

Пинта (0,93 л) является парижской мерой, со временем она становится самой популярной единицей объема для вина. Пинты складываются в мюи – еще одну парижскую единицу объема жидкостей, равную 288 пинтам.

Единицы измерения длины

Веха (5,029 м), ярд, туаза, локоть, пядь, фут, дюйм.

Эти меры, по большей части соответствующие размерам различных частей тела человека (локоть, пядь – расстояние между растянутыми большим и указательным пальцами, фут – длина стопы, дюйм – длина большого пальца), также сочетаются между собой: локоть равен двум пядям и т. д.

В Париже в конце Средневековья отношение между этими мерами выглядит следующим образом:

1 веха = 18 футов = 216 дюймов

1 ярд = 16 футов = 192 дюйма

1 туаза = 6 футов = 72 дюйма

Единицы измерения площади

Арпан (20–50 акров), акр, бонье, сетере, бишере.

Единицы измерения площади подразделяются на два вида: те, которые используются профессиональными землемерами (считающими в югерах – площадях поля, либо актусах – длинах борозды) и крестьянами (считающими в необходимой площади посева или ожидаемом объеме урожая).

Землемер (Arnaud de Villeneuve, Traite d’arpentage, Carpentras, Bibl. Inguebertine, XVe siecle)

Эти единицы также различаются в зависимости от качества почвы. Один бишере хорошей земли (то есть засеянный одним бише зерна) занимает в некоторых регионах площадь, равную пятой части менее плодородной земли, засеянной тем же количеством зерна. В Лотарингии также существует дневная норма земли, соответствующая площади, которую крестьяне могут обработать за один день барщины. Десятая часть этой площади называется человеческой нормой, то есть землей, которую способен обработать за день один человек. Получается, что производительность земли и ее экономическая ценность являются более важными величинами, чем ее точная площадь с точки зрения математики.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное