Спор о варягах

А последующие три недели помнятся сумасшедшей работой, гордостью за эту работу и постепенным погружением в ту атмосферу, которая окружала тогдашних участников Славяно-варяжского семинара. Тут было многое: романтическая любовь и к Древней Руси, и к древней Скандинавии; ощущение собственных немалых возможностей в науке; молодой задор, веселое «иду на вы» — против косности тогдашней официозной антинорманистской доктрины; наконец — и это отнюдь не последнее — строгая научная школа, уверенность в своей правоте, традиция, уходящая в Санкт-Петербургском университете достаточно глубоко — в 1910-1920-е гг., во времена великих археологов Спицына, Волкова, Миллера...

Тогда, в 1974 г., Варяжская дискуссия уже стала преданием. Хотя, казалось бы, прошло всего ничего... Преданием стали и совсем недавние столкновения на конференциях с Д. А. Авдусиным — пожалуй, одним из наиболее одиозных «антинорманистов». Все это уже успело обрасти легендами, а главное — песнями.

По звездам Млечного пути легла отцов дорога.

По звездам Млечного пути драккар в морях летит...

Эта песня считалась заветной. Я услыхала ее впервые в 1974-м. А запомнить удалось через год, ибо ее нельзя было записывать, только запомнить.

Нечего и говорить, мои пристрастия к Древней Руси, и без того стойкие, получили в то лето такой толчок, что иной дороги просто не осталось.

С 1975/76 г. я стала участницей Славяно-варяжского семинара на кафедре археологии — теперь уже моей кафедре. Вел его в ту пору Василий Александрович Булкин. Как назывался семинар официально, я не помню. Думаю, названия менялись от семестра к семестру. Но мы всегда называли его только так: «Славяно-варяжский семинар».

Василий Александрович был в ту пору прекрасным руководителем. Он умел заставить всех высказаться, как-то исподволь, ненавязчиво организовать дискуссию, а в конце — сказать свое слово, неизменно веское, умное и профессиональное. Ведь тематика семинара в это время была достаточно широка. У нас звучали доклады и по ранним славянам (или не-славянам!), и по северо-западным древностям, и по Поволжью. Мы не прощали промахов, беспощадно заостряли противоречия, уважали только профессионализм. Выступать на семинаре было не так-то легко — даром, что в свободное от заседаний время мы становились милыми ребятами. Помню, как Толя Александров признавался: после своего доклада некоторое время думал: все, надо бросать... Так его тогда уели... Самое смешное, что доклад Толи был вполне на уровне и критиковали его достаточно уважительно и сдержанно.

Но, конечно, душой этих сборищ, помимо самого Василия, были Юра Лес-ман и Сережа Белецкий (Мишу Казанского на семинарах я помню меньше — он окончил университет в тот самый год, когда я пришла на кафедру)...

Богуславский О. И.

Славяно варяжский семинар в 1980-х гг., каким я его помню

У каждого человека нашей профессии был свой путь в археологию. Во многом эти первые шаги и определили, на мой взгляд, многое в моем дальнейшем пути. Теперь, по прошествии без малого четверти века, трудно вспомнить отдельные детали. Но события того времени дороги как память и свидетельство своей причастности к чему-то большему, чем просто честное выполнение своих обязанностей и каждодневная рутина — не важно, бытовая или научная... Именно это чувство сопричастности к чему-то большому и вспоминается сейчас, по прошествии стольких лет.

Что касается меня, то впервые я попал на заседание семинара в 1983 г., будучи студентом первого курса. Вообще в течение 1983-1984 гг. семинар стала посещать большая группа молодых людей, связанная гораздо более тесными отношениями, чем просто студенты одной кафедры. Это была группа кружковцев, тогда еще Дворца пионеров им. А. А. Жданова (ничего уж тут не поделать: такое было у него тогда название). Кружком руководила Тамара Александровна Жеглова, которая сама, еще студентка вечернего отделения истфака, участвовала в заседаниях семинара. Ко времени поступления на первый курс Университета мы уже работали в нескольких экспедициях, участвовали в работе так называемого «Малого истфака», многие лет пять ходили в кружки Эрмитажа. Так что выбирали мы не вслепую. С Глебом Сергеевичем Лебедевым, который тогда был руководителем семинара, мы были знакомы и по встречам в экспедициях, по его лекциям в кружке, видели его в жюри школьных олимпиад по истории и даже встретились на вступительных экзаменах в Университет, где он, чтобы не поставить себя и нас в неудобное положение, час с лишним принимал экзамен у какой-то девушки, пока мы с Сергеем Кузьминым не сдали благополучно экзамен совершенно незнакомым нам преподавателям и не ушли...