Спящий красавец

– Нет… пробовал свои силы, – хмуро признался король, – твой новый отец вчера сказал, что я давно должен это уметь… но сам держу себя в узде. И он оказался прав…

– Он всегда прав, – подтвердил его друг, – а зачем тебе заяц?

– Жил он там… теперь я думаю, его можно есть?

– Конечно. Сейчас сделаю.

Шэдгер ловко, чулком, снял с косого шкурку и выпотрошил тушку у ручья. Принес чистое мясо, посолил, насадил на крепкую ветку и повесил над жаркими углями.

– Молодой заяц, быстро приготовится. И что ты еще умеешь?

– Пока точно не знаю… он велел пробовать и тренироваться. Но без учителя больше пробовать не стану… Сам испугался, когда вся куча разом занялась.

Заяц изжарился действительно быстро, и съеден был тоже без промедлений. Лошадям добавили по паре капель зелья и продолжили путь, чтобы миль через пять ругать себя за невезенье. Как выяснилось, они лишь немного не дотянули до деревушки, где имелась почтовая станция с харчевней и гостиницей, именуемой тут пансионатом.

– Ночуем? – глянув на покатившееся на закат солнце с надеждой справился Шэд и король сдался.

Бессмысленно мчаться в Истор прямо сейчас, если прибудешь лишь поздно вечером, измученный, потный и голодный. Никто в таком виде все равно не приходит к порядочным девушкам.

В пансионате было малолюдно и друзья взяли две комнаты. Сходили в термы, полежали часок на прогретых досках и понежились в теплой душистой воде. Вернувшись, сдали верхнюю одежду горничной, почистить. А позже, натянув запасные штаны и рубашки, отправились в столовую. Неспешно, обстоятельно поужинали и со спокойной, умиротворенной душой легли спать.

Утром тоже особо не торопились. Не вскочили спозаранку, не помчались сломя голову. Времени хватало, по всем сведениям, добраться до Истора можно часа за четыре спокойной езды.

Поэтому плотно позавтракали, прихватили фляжки с горячим чаем и пирожки и отправились в путь.

Дорога была пустынной в обе стороны и мокрой. На камни тракта медленно оседал ночной туман, и еще бледное весеннее солнце не в силах было быстро просушить холодные капли. Вдоль тракта тянулся скучный еловый лес, изредка разбавленный тальником и ежевичниками. Ни усадеб, ни хуторов тут не было и в помине, каменистая почва предгорий не способствовала земледелию.

Путники ехали молча, думая каждый о своем. Тервальд пытался рассмотреть с помощью дара лежащие вдоль дороги валуны и саму выщербленную брусчатку, радуясь отчетливости возникавшей в мозгу картинки. Прежде ему не удавалось точно определить найденный предмет, но теперь король сразу видел, серебрушку нашел или медяк. Да и обломки кирок выглядели так, словно лежали на поверхности.

Примерно через час показался встречный обоз, и король мимоходом отметил его немногочисленность. Всего пара простых телег, нагруженных прикрытыми дерюжками мешками да следовавшая за ними четверка всадников на невзрачных лошадях. Они равнодушно проехали мимо, слегка царапнув взгляд Тервальда какой-то неправильностью, но ни обдумать это странное ощущение, ни сказать Шэду он не успел.

В спину вдруг ударил яростный порыв ветра, как пушинку сорвал короля с седла и покатил по дороге перед скачущей лошадью, которой неожиданный ураган тоже придал живости.

С королевских губ само слетело тревожное слово, поднимавшее все щиты имеющихся у него амулетов, и камни дороги перестали молотить его по бокам. Но движения это не остановило, и смерч катил свою жертву до тех пор, пока не сбросил с тракта на обочину, в путаницу колючего бурелома.

И там на него обрушилась сверху огромная куча какого-то мусора, надежно закрывая в пахнущий прелью капкан. Амулеты наконец и сами распознали опасность, их щиты полыхнули жарким пламенем, сжигая неожиданную напасть. Внутри стало жарко, с каждой секундой становилось труднее дышать. А кто-то невидимый подсыпал и подсыпал сверху проклятый мусор.

Собрав все силы, Тервальд ринулся в сторону, пытаясь уйти от костра, но щиты двигались с ним, а следом ветер гнал пылающие листья и ветви.

Пришлось отменить защиту, и выхватить жезл, но это решение запоздало. Новый, безумный порыв ветра унес не только горящие головешки, но и драгоценное оружие. Принеся взамен тяжелый удар по голове.

Очнулся Тервальд очень скоро, горло обожгла магия родового артефакта. Кто-то пытался его снять. И разумеется поплатился, судя по болезненному вскрику. Вот только кто – король не видел, его голова оказалась чем-то замотана. Если верить запаху прелого зерна – пыльным мешком из-под овса.

– Запомни, – хрипловатым голосом равнодушно сообщил мародеру невидимый умник, – такие амулеты лучше не трогать. Второй раз он ударит тебя сильнее, потом вообще сожжет. И продать их нельзя, все равно никому больше служить не будут. Бери остальное и уходим.

– А этих… добить?

– Идиот? Я вам сколько раз говорил, сами сдохнут! А ты останешься с чистыми руками… если попадешься.

Захрустело, зачавкало под чужими ногами, но Тервальд даже не шелохнулся. Он отлично видел магическим зрением, что связки оружия и кошельки, висящие на бесплотных фигурах, никуда не делись. Так и замерли неподалеку, ожидая неизвестно чего. Или кого.