Спящие красавицы

– Два часа назад, – ответила Лайла. – Паркс бодрствует только благодаря ее лучшей подруге, какой-то Эмбер. Тоже мать-одиночка. В здешних краях они, похоже, растут на деревьях. А может, и повсюду. Не важно. Дайте мне закончить эту глупую историю. Она перебралась в Кофлин вскоре после рождения дочери, чтобы начать жизнь с чистого листа. Утверждает, что не знала, что ты жил неподалеку, но я в это не верю. Моя фамилия упоминалась в «Вестнике» каждую чертову неделю, и, как ты сам заметил, других Норкроссов здесь нет. Она знала, это точно. Готова спорить, продолжала надеяться, что как-то протопчет к тебе дорожку. – Нижняя челюсть Лайлы чуть не вывернулась в гигантском зевке.

Клинт счел ее слова чудовищно несправедливыми, и ему пришлось напомнить себе, что Лайла, выросшая в благополучной семье среднего класса с любящими родителями и братьями-сестрами, словно списанными с ситкомов семидесятых годов, понятия не имела о девяти кругах ада, через которые прошли они с Шеннон. Да, дать дочери его фамилию – признак невроза, с этим не поспоришь, но кое-что Лайла не увидела или не захотела увидеть: Шеннон жила в каких-то ста пятидесяти милях, но ни разу не попыталась связаться с ним. Он мог убеждать себя, что она не знала, что он рядом, но, как справедливо отметила Лайла, верилось в это с трудом.

– Рукопожатие, – сказала Лайла. – Как насчет него?

Клинт объяснил.

– Ясно, – кивнула Лайла. – Дело закрыто. Сейчас сварю кофе, а потом вернусь в управление. Господи, как же я устала.

7

Выпив кофе, Лайла обняла Джареда, наказала заботиться о Молли и малышке и хорошо их спрятать. Он пообещал, и она быстро отошла от него. Боялась, что не сможет уйти, если промедлит.

Клинт последовал за ней в прихожую.

– Я люблю тебя, Лайла.

– Я тоже тебя люблю. – Она полагала, что это правда.

– Я на тебя не сержусь.

– Я рада, – ответила она, сдержавшись, чтобы не добавить: Ну надо же.

– Знаешь, – сказал он, – когда я виделся с Шеннон в последний раз, много лет тому назад, но уже после нашей свадьбы, она предложила мне переспать с ней. Я отказался.

В прихожей было темно. Очки Клинта отражали свет, падавший через окно над дверью. Куртки и шляпы висели на крючках за его спиной, напоминая сконфуженных зрителей.

– Я отказался, – повторил Клинт.

Лайла понятия не имела, каких слов он от нее ждал. Хороший мальчик? Она уже ни о чем не имела понятия.

Лайла поцеловала его. Он – ее. Встретились только их губы. Она обещала позвонить, когда доберется до управления. Спустилась по ступенькам, остановилась, посмотрела на него.

– Ты мне ничего не сказал насчет бассейна. Просто позвонил подрядчику. Однажды я вернулась домой и обнаружила во дворе яму. Счастливого гребаного дня рождения.

– Я… – Он умолк. А что он мог сказать? Что думал, будто она хочет бассейн, хотя на самом деле бассейн хотел он?

– И когда ты решил отказаться от частной практики. Мы это тоже не обсуждали. Ты задал пару вопросов. Я подумала, тебе это нужно для какой-нибудь статьи, а потом – бах! Поезд ушел!

– Я думал, решение принимать мне.

– Кто бы сомневался.

Она махнула рукой и направилась к патрульному автомобилю.

8

– Дежурная Лэмпли сказала, что вы хотите меня видеть.

Иви подскочила к решетке так быстро, что заместитель начальника Хикс отступил на два шага. Иви ослепительно улыбнулась, ее черные волосы упали на лицо.

– Лэмпли – единственная бодрствующая женщина-дежурная, верно?

– Отнюдь, – возразил Хикс. – Есть еще Милли. То есть дежурная Олсон.

– Нет, она спит в тюремной библиотеке. – С лица Иви не сходила улыбка королевы красоты. И она была красавицей, кто бы спорил. – Лицом на журнале «Семнадцать». Рассматривала платья для вечеринок.

Заместитель начальника пропустил заявление Иви мимо ушей. Она не могла этого знать. И при всей ее красоте она сидела в «Детской комнате», как не без причины называли «мягкую» камеру.

– У вас совсем плохо с головой, заключенная. Я говорю это не для того, чтобы вас обидеть. Просто это правда. Может, вам лучше поспать, посмотреть, не прочистятся ли мозги от паутины?

– У меня для вас интересная информация, заместитель начальника Хикс. Хотя Земля не сделала еще и полного оборота с того момента, как началось то, что вы называете Авророй, более половины всего женского населения уже спит. Почти семьдесят процентов. Почему так много? Множество женщин просто не проснулись. Они спали в тот момент, когда все началось. А еще многие устали и задремали, несмотря на то что изо всех сил старались не уснуть. Но старались не все. Хватало и тех женщин, которые заснули добровольно. Потому что, как, несомненно, знает ваш доктор Норкросс, боязнь неизбежного хуже, чем само неизбежное. Легче шагнуть навстречу.

– Он мозгоправ, а не настоящий врач, – возразил Хикс. – Я бы не доверил ему лечить и заусеницу. Если это все, мне нужно управлять тюрьмой, а вам нужно вздремнуть.